Дети в тени или Почему детям мигрантов из Узбекистана сложно получить образование в России

Около 100 тысяч детей из Узбекистана проживают в России. Общее количество детей-иностранцев, проживающих в РФ порядка 600 тысяч. Среди детей из Узбекистана есть те, кто живет «в тени» – они не посещают школу, редко выходят на улицу, в основном нянчатся с младшими братьями и сестрами, помогают по хозяйству. А все потому, что ни государство, ни общество не помогает им адаптироваться к новым условиям. Anhor.uz попытался выяснить, с какими трудностями сталкиваются дети мигрантов и почему не во всех российских школах открыты для них двери.  
 

«Моего сына не хотели принимать в школу за неуспеваемость»
 

В 2005 году Батыржон Шерматов поступил на магистратуру в МГИМО. Спустя девять лет он перевез жену и троих детей в Москву. По его словам, процесс адаптации у детей был не из легких, особенно, у старшего сына. «В первый класс мой сын пошел учиться в мусульманскую общеобразовательную школу, однако спустя четыре месяца мы решили сменить школу, поскольку были недовольны качеством образования. Я обратился в самую обычную московскую школу с просьбой принять сына. Однако администрация учебного заведения посмотрела на рабочие тетради моего ребенка и твердо решила, что он отстает в учебе» – рассказывает в беседе с корреспондентом Anhor.uz Батыржон Шерматов. 

Батыржон подключил свои связи, чтобы сына приняли в обычную среднюю школу. Однако спустя два года жена Батыржона вместе с детьми уехала обратно в Узбекистан, где их сын закончил третий класс. Летом этого года они вновь вернулись в Москву. 

«Мы планировали отдать сына в ту же школу, в которой он учился два класса. Подали электронную заявку через правительственный портал – mos.ru, где была определена дата встречи с директором. Однако попасть к ней на прием удалось только после того, как мы обратились с жалобой в Департамент образования Москвы. Так мы смогли зачислить ребенка в школу».
 

Порой за стенами школы дети мигрантов сталкиваются с признаками ксенофобии
 

«Моему сыну было восемь лет, когда соседский мальчик стал необоснованно обижать его, оскорблять на национальной почве, подговаривать других ребят не дружить с ним. Проблема была решена после того, как мы написали заявление в местный отдел внутренних дел на имя инспектора по делам несовершеннолетних», – сказал Батыржон Шерматов. 
 

Батыржон в отличие от большинства наших соотечественников, проживающих в РФ, имеет хорошее образование в области юриспруденции. Благодаря знанию своих прав и местных законов ему удается, пускай и с боем, защитить себя и свою семью от незаконных действий. Многие наши соотечественники в таких ситуациях опускают руки, так как не знают своих прав и боятся вступать с чиновниками в споры, полагая, что их оштрафуют или выдворят из страны. Как результат, их дети остаются вне системы образования и живут в «тени».
 

«Родители школьников против того, чтобы в их классе учились дети мигрантов»
 

Инофоны (так называют детей мигрантов) по территориальному признаку делятся на две категории – на тех, которые выросли в городской среде и детей, приехавших из сельских местностей. Чаще всего тяжелее адаптироваться к новым условиям жизни приходится последним. Городской ритм и резкая смена обстановки сильно пугают и приводит к стрессу детей. Ко всему прочему, де-факто, для них затруднен доступ к получению образования, что вдвойне усложняет их положение в РФ. 
 

В интервью Anhor.uz эксперт программы «Одинаково разные» фонда «Новый учитель», экс-директор Интеграционного центра для детей беженцев и мигрантов «Такие же дети» (Россия) Анна Тер-Саакова отметила, что по закону отказ в приеме ученика в школу невозможен, за исключением тех случаев, когда действительно в учебном заведении не хватает мест. «Однако на практике некоторые директора не хотят иметь дополнительных проблем с приезжими детьми, ведь многие из них недостаточно хорошо владеют русским языком, не умеют читать и писать на нём. Школа понимает, что таким ученикам нужно уделять больше внимания и сил, но не готова это дать. Чаще всего отказы поступают от московских школ и учебных заведений Санкт-Петербурга. По данным Комитета «Гражданское содействие», за текущий год более 50 школ Москвы отказали в приёме детей мигрантов», – сказала она.
 

Кстати, одной из причин переезда семей мигрантов из Узбекистана в РФ является желание дать детям хорошее образование. Однако не все российские школы готовы выступать институтом защиты прав детей мигрантов, особенно, если речь идет о подростках. Нередко у приезжих, когда они пытаются устроить детей в школу, требуют регистрацию по месту жительства, которой нет у большинства детей иностранцев. Это является незаконным требованием, поскольку Конституция РФ и Конвенция о правах ребенка,  гарантирует каждому человеку право на образование.
 

«Есть и другая проблема – родители остерегаются того, что в классах с детьми мигрантов может понизиться успеваемость детей россиян. Они объясняют это тем, что учителям приходится тратить больше времени на объяснение заданий детям приезжих, а на остальных школьников его не остается. Такая «перспектива» не устраивает некоторых родителей, поэтому они открыто выступают против того, чтобы с их детьми учились инофоны. Они не хотят понять, что два-три иностранца в классе не могут сильно тормозить процесс для всех остальных. На этой почве нередко возникают недопонимания между родителями и администрацией школы. Неудивительно, что в местах концентрации мигрантов (преимущественно на окраинах Москвы и Подмосковья – Авт.) в силу демографической ситуации стали формироваться целые классы детей-мигрантов», – отметила Анна Тер-Саакова. 

В 2016 году российское правительство упразднило Федеральную миграционную службу как отдельную структуру, и включила ее в состав министерства внутренних дел РФ. По мнению Анны Тер-Сааковой, данное решение довольно красноречиво демонстрирует, какую роль играет тема миграции в российском правительстве. «Внимание к социальным аспектам жизни мигрантов очень рассеянное. Федеральное агентство по делам национальностей несколько лет пытается разработать новый законопроект об интеграции иностранных граждан, но, пока, все безрезультатно», – заключила эксперт. 
 

Вход в престижные российские школы детям мигрантов закрыт?
 

Доктор социологических наук, руководитель сектора изучения миграционных и интеграционных процессов (Россия) Владимир Мукомель в интервью Anhor.uz сообщил, что сегодня в РФ проживает около 600 тыс. детей иностранцев, из которых около 100 тыс. детей из Узбекистана. «По статистике примерно 30% мигрантов из Средней Азии приезжают в Россию вместе с семьей, остальные – едут в одиночку, поскольку многие из них еще не создали семью, а те, кто в браке и имеют детей, из-за финансовых трудностей не могут перевести близких в РФ», – отметил он. 
 

По словам эксперта, чаще всего семья переезжает с одним ребенком, как правило, с младшим, остальных детей оставляют на родине с родственниками. Намного реже в Россию мигрируют семьи, в которых двое или трое детей. 
 

«Многое зависит от гражданства мигранта. Например, процесс легализации и трудоустройства для граждан Киргизии проходит быстрее, так как страна входит в ЕАЭС (Евразийский экономический союз). Их дети не имеют проблем с доступом к образованию и здравоохранению. У граждан Узбекистана таких привилегий нет, поэтому их детям сложнее адаптироваться», – говорит Владимир Мукомель.
 

По статистике неуспеваемость у детей мигрантов наблюдается в основном в начальных классах, в подростковом возрасте они догоняют своих одноклассников в учебе. Инофоны отличаются усидчивостью, аккуратностью и стремлением от многих своих российских сверстников. «По нашим исследованиям, дети мигрантов из Центральной Азии, находящиеся в РФ, владеют русским языком либо лучше, чем родным, либо наравне с ним. Лишь 10-15% детей говорят исключительно на своем национальном языке. Право на бесплатное образование в России имеют абсолютное все дети, независимо от гражданства и наличия регистрации. Но многое зависит и от администрации школы. Сегодня сложилась такая ситуация, когда в основном «непрестижные» учебные заведения открывают двери перед детьми мигрантами», – заключил Владимир Мукомель.

 

Карина Саттарова