Строительный бум и некоторые мифы

За последние 2,5 года на предпринимательство выделено больше кредитов, чем за все годы Независимости, но 60% этих средств не оказали положительного влияния на экономику — такие цифры были озвучены 2 августа  на совещании президента Узбекистана. За первые три месяца 2019 года в рамках проектов по развитию экономики и социальной сферы Узбекистана за счет всех источников финансирования освоено 29885,1 млрд. сум инвестиций в основной капитал (в долларовом эквиваленте 3,6 млрд. долл. США), или 129,9 % к соответствующему периоду 2018 года. Иными словами, на цели нового строительства и приобретения средств производства направлено за 3 месяца 3,6 млрд долларов США.

Почему инвестиции оказываются не столь эффективными?
Прежде всего, надо обратить внимание, что темпы роста инвестиций за счет централизованных (бюджетных) источников в три раза выше относительно соответствующего периода прошлого года. Доля централизованных источников составляет 41,8% в общем объеме, а если сюда добавить инвестиции крупных государственных предприятий, то государственные инвестиции составляют 62,6% в общем объеме инвестиций.

Наиболее крупными государственными программами, финансируемыми за счет централизованных ресурсов являются проекты в следующих сферах:
— расширение генерации энергии (расширение со строительством второй парогазовой установки мощностью 450 МВт на Навоийской ТЭС; строительство новой тепловой электростанции общей мощностью 900 МВт в составе двух блоков парогазовых установок мощностью по 450 МВт в Туракурганском районе Наманганской области; строительство двух парогазовых установок мощностью по 230-280 МВт на Тахиаташской ТЭС);

— освоение новых месторождений добычи углеводородов (Кандымская группа со строительством современного газоперерабатывающего завода, а также месторождений Хаузак и Шады в Бухарской области; разработка месторождений и добыча углеводородов на территориях Гиссарского инвестиционного блока и Устюртского региона в Кашкадарьинской области;

— строительство мощностей по переработке углеводородов (строительство производств аммиака и карбамида в АО «Навоиазот» строительство Шуртанского ГХК по производству синтетического жидкого топлива на базе очищенного метана).

На эти проекты направлены 25,3% от общего объема инвестиций.

Однако, остальные, почти 75% инвестиций являются инфраструктурными и потребительскими, поскольку направлены на улучшение жилищных условий людей («Обод қишлоқ», «Обод махалла» и реконструкцию инфраструктуры городов, строительство современного жилья и кварталов (так называемых «сити»).

Если первая группа инвестиций даст отдачу в перспективе 3-5 лет, то вторая группа инвестиций, по идее правительства, должна была играть роль, так называемого, «локомотива» развития, вытягивая за собой развитие всех смежных отраслей народного хозяйства (производство строительных материалов, занятость, среднее машиностроение и металлургия, стекольная промышленность). Но, в условиях разбалансированности производства и потребления основных видов продукции внутри страны, львиная доля спроса, вызванного строительным бумом, была направлена на увеличение объёма импорта, в том числе строительных материалов, а также машин и оборудования.

Вывод: стимулирование государством инвестиционной активности и вливание больших ассигнований в строительство усугубляет дестабилизацию бюджета, форсирует ускоренное перераспределение средств между отраслями, что приводит к неэффективному использованию средств, в том числе и за счёт элементов коррупции.

Стимулирование инвестиций порождает спрос на иностранную валюту
Трехкратное за один год увеличение объема государственных вливаний в основной капитал означает, что часть этих средств будет направлена на импорт строительных материалов, машин и оборудования, поскольку в стране только-только наблюдается первоначальное накопление капитала. Но, кроме этого, из-за существенного возрастания ставок кредитов в национальной валюте (читай, практического запрета выдачи кредитов в национальной валюте со стороны ЦБ), объем выдаваемых кредитов в иностранной валюте существенно возрастает и эти кредиты тоже, естественно, дорожают.

Так, согласно данным Государственного комитета по статистике, за 1 квартал 2019 года было выделено всего кредитов на сумму 28,5 трлн сумов, из которых 12,45 трлн сумов (43,6%) выделено в иностранной валюте. Между тем, в начале 2018 года доля кредитов в иностранной валюте едва достигала 30,7%.
Есть четкая сегментация рынка кредитов в национальной валюте: относительно дешевые по государственным программам («Обод махалла», «Хар бир оила – тадбиркор», «Ёшлар уюшмаси Фонди» и другие), по которым ставки 6-8% годовых, и очень дорогие коммерческие кредиты, которые достигают 24-27% годовых в национальной валюте.

Практически все кредиты под национальные проекты были выделены в национальной валюте исключительно по сниженным ставкам. Коммерческие кредиты, в основном, выделены в иностранной валюте. При этом, если средневзвешенная ставка по льготным кредитам упала за 3 месяца с 8,4% до 5,9%, то по коммерческим валютным кредитам она непрерывно росла (вот уже более года) и за 3 месяца прирост средневзвешенной ставки кредитов в национальной валюте (по всем видам) составил 1,7%, а по кредитам в иностранной валюте – 1,2%.

Каково бремя роста инвестиционных расходов для предпринимателей?
В январе-марте 2019 года средства населения, направленные в основной капитал составили 3,627 трлн сумов или 12,1 % от общего объема инвестиций. А вот кредиты коммерческих банков и другие заемные средства составили 4,564 трлн сумов или 15,3% от общего объема инвестиций. Однако, в реальности получатели коммерческих кредитов несли расходы по компенсации убытков банков, которые выдавали льготные кредиты под нажимом Правительства.
Так, остатки кредитов в коммерческих банках страны выросли за 3 месяца на 16,2 трлн сумов, что примерно в 2 раза больше, чем в прошлом году. Из этой суммы 9,2 трлн сумов это остатки кредитов, выделенных на поддержку МСБ.

На самом деле, большая часть этих кредитов выделены в рамках целевых государственных программ «Обод махалла», «Хар бир оила – тадбиркор» и другие. Эти кредиты выделялись по льготным ставкам, которые по данным ЦБ в среднем составляли 5,9% годовых (снижение с начала года на 3,3%). По нашим расчетам, в сухом остатке, около 10,5 трлн сумов кредитов выделены на коммерческой основе.

С другой стороны, увеличение в три раза централизованных инвестиций в основной капитал означает:
а) перераспределение средств бюджета в сторону инвестиций;
б) направление львиной доли прироста поступлений в бюджет на централизованные инвестиции.

По информации ГНК налоговые поступления в бюджет выросли в 1,7 раза за 6 месяцев 2019 года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Это и есть главный индикатор роста налоговой нагрузки на предприятия. Как результат, растут объемы кредитов на пополнение оборотных средств.

Предприятиям не хватает текущих поступлений, чтобы свести концы с концами. Прирост кредитов на пополнение оборотных средств, «заморозка» кредитования отраслей народного хозяйства на достигнутом объеме – это явные свидетельства кассовой недостаточности, и показатель борьбы ЦБ с риском мегаинфляции. Остатки кредитов в коммерческих банках во всех отраслях экономики, кроме сельского хозяйства существенно сокращаются. При этом, кредиты на пополнение оборотных средств неуклонно растут. Начиная с мая 2018 года индивидуальные предприниматели (ИП) стали серьезным кредитополучателями, особенно, в иностранной валюте (чего на всем протяжении предпринимательской деятельности Узбекистана никогда ранее не было).

Если 1,5 года ИП занимали в банках не более 4,0 млрд сумов, сейчас объем остатков их кредитов – 138 млрд сумов (рост в 34 раза). Все это прямые последствия объявленной реформы налоговой системы, когда ООО в массовом порядке стали преобразовывать/переводить бизнес в сферу меньшего налогообложения, меньшей прозрачности, почуяв скорое неладное. Чтобы не говорили сторонники новой налоговой реформы печальные ее издержки налицо.

Явный и немедленный результат насильственного «опредпринимательствования населения» – это рост объемов невозвратных кредитов, по которым банки создают резервы от возможных убытков. К сожалению, ЦБ не публикует такие данные. В конце 2018 года в кулуарах банков гуляла цифра в размере около 3 трлн сумов – сумма кредитов, квалифицированных как невозвратные. Именно поэтому, по субботам и воскресеньям, за неделю до конца и первую неделю каждого месяца вы не увидите в районах начальников кредитных отделов банков. Все они бегают и делают все, чтобы погашать невозвратные кредиты.

Накопленные кредиты в иностранной валюте до введения конвертации
Большинство из нас радовались введению конвертации. Однако, вдумаемся: по состоянию на 01.01.2018 года остатки долгосрочных кредитов банков в иностранной валюте составляли 68’168,2 млрд сумов. Эта сумма до 1 сентября 2017 года составляла примерно 30’000 млрд сумов. Другими словами, те, кто поверил банкам и взяли кредиты в иностранной валюте на свои долгосрочные проекты, сегодня либо банкроты, либо на пороге банкротства. Таких случаев немало, особенно в отраслях переработки сельскохозяйственной продукции и текстильной отрасли.

У кого есть гарантия, существенная и быстрая девальвация национальной валюты под воздействием различных внутренних (неудержимый рост бюджетных расходов) и внешних (саботаж узбекского экспорта) факторов не повториться?

Таким образом, строительный бум хорош, однако, он должен быть скоординирован с развитием всех отраслей народного хозяйства и обеспечен эффективным управлением финансовыми потоками. Ведь нет гарантии, что построенные в спешке жилые дома в различных Сити и современных кварталах найдут, наконец, своих владельцев, и что особенно важно, что они все будут проданы по рыночной цене. А если нет? Вот тогда это будет финансовый пузырь лопнет со всеми вытекающими последствиями, первыми из которых станет банкротство банков, финансировавших это строительство, а следовательно, пострадают клиенты банка, которые ему доверили свои деньги.

Однако, это будут уже не столько финансовые, сколько социальные и, даже, политические потери для авторов этой политики.

Абдулла Абдукадыров

фото: Письма о Ташкенте