О формате «С5+1». Главное не деньги, главное — внимание?

На прошедшей неделе в Вашингтоне состоялась встреча в формате «С5+1». Решения и проекты, заявленные на этой встрече демонстрируют позитивную динамику развития отношений в рамках нового формата. Попытаемся проанализировать краткую историю нового международного объединения и оценить принятые решения и их значение для стран Центральной Азии и США.  

На фоне углубляющегося конфликта в Сирии, неустойчивости ситуации в Афганистане, терактов в Европе, нарастания исламистской угрозы по всему миру, Центральная Азия остается относительно стабильным регионом, с населением, в большинстве своем исповедующим ислам.  Нарушение этой стабильности грозит уже неуправляемым хаосом, который разрушит все, что было достигнуто США и их союзниками, международным сообществом в Афганистане, странах Ближнего и Среднего Востока. Это представляет также реальную опасность для России, где мусульман больше, чем во многих исламских странах. 

Отсюда интерес Соединенных Штатов и попытка быть представленными в регионе, сохранить старые и создать новые контакты на уровне экспертных сообществ и специалистов.

Именно так видится развитие и перспективы формата «С5+1» — платформы, которая объединяет страны Центральной Азии и США. Итогом первого совещании министров иностранных дел в ноябре прошлого года в Самарканде стало соглашение о необходимости разработки региональных проектов по улучшению безопасности, содействию экономическому сотрудничеству, а также повышению устойчивости к последствиям изменения климата.

Финансовая поддержка данных проектов со стороны США в размере 15 млн. долларов подтверждает мысль, что Штаты лишь обозначают свой интерес, закрепляют контакты со специалистами и экспертами, не пытаясь конкурировать ни с Россией, ни с Китаем по уровню влияния в регионе. Причем выделение этой суммы еще должен подтвердить Конгресс.

Первый и самый главный проект из пяти согласованных —  Региональный диалог Глобального контртеррористического форума (GCTF). Задача проекта — противостояние вызовам иностранных террористических боевиков и радикализации населения в Центральной Азии. Проблема радикализации населения в регионе в свете относительно свободного развития салафитского движения на юге Кыргызстана, наличие их самостийных последователей в Казахстане, выявления экстремистских групп в Таджикистане свидетельствует, что проект актуален для всех стран ЦА.

Одним из ключевых документов и идеологической основой форума станет Гаагско-Марракешский меморандум о надлежащей практике более эффективного реагирования на проблему иностранных боевиков-террористов.  Большой вклад в диалог могут внести специалисты и эксперты спецслужб стран участников «С5+1», взаимодействие которых с трудом, но налаживается.

Второй по важности проект — Конкурентоспособность бизнеса Центральной Азии (CABC). Это один из самых социально значимых проектов, поскольку развитие бизнеса, его выход на внешние рынки – это новые рабочие места, рост материального благосостояния, и, как следствие – снижение социальной напряженности в регионе.

Задача проекта CABC — наращивание экспорта и выход на новые рынки. Для начала проект будет направлен на садоводческие подотрасли с экспортным потенциалом. Участники проекта будут работать с местными компаниями для повышения их конкурентоспособности и участия в глобальных производственно-сбытовых цепочках.

 Здесь важно правильно определиться с направлением экспорта, возможными конкурентами, поскольку турецкие и европейские производители сельхозпродукции не имеют намерений сдавать свои позиции на рынках стран, где они утвердились в течении десятилетий.

Возможно огромный российский рынок, особенно на фоне санкций, сможет стать основным рынком сбыта сельскохояйственной продукции стран Центральной Азии, у которых сложились традиционно добрососедские отношения с Россией.

Разработка транспортного коридора (TCD). Третий проект логически вытекает из предыдущего, поскольку бизнес, экспорт и логистика  взаимосвязаны. Цель проекта TCD — снизить стоимость и время перемещения товаров через границы стран Центральной Азии, а также улучшить качество транспортно-логистических услуг по всему региону.

Судя по заявлению о выявлении и уменьшении нетарифных барьеров, проект будет содержать антикоррупционную составляющую при транспортировке грузов.

Проблема инновационного развития, как и развития в целом, полностью зависит от энергоснабжения и эффективного энергопотребления. Поэтому важность четвертого проекта не определяется очередностью его представления в списке. Для целей развития производительности труда, повышения эффективности производства проект Энергия будущего (Power the Future) является одним из самых важных.

Проект должен помочь разработчикам политики в секторе энергетики и сотрудникам среднего звена расширить масштабы использования возобновляемых источников энергии в Центральной Азии.

Соединенные Штаты проведут обучение и обеспечат техническую помощь по вопросам стратегического планирования в области энергетики, конкурентных закупок, интеграции энергосети, гибкого стимулирования, зон использования возобновляемых источников энергии, а также инновационного финансирования.

Можно предположить, что в дальнейшем для реализации проекта странам ЦА необходимо будет закупить оборудование и технологии возобновляемых источников энергии, поизводенные в США. Так что этот проект достаточно интересен для самих Соедененных Штатов, как перспектива экономически выгодного вхождения в энергетический рынок стран Центральной Азии.

Не миновала проекты и тема изменения климата. Поддержка национального и регионального адаптационного планирования нацелен именно на смягчение этой проблемы. Цель этого проекта — увеличение потенциала стран Центральной Азии для планирования адаптации к последствиям изменения климата.

Насколько этот проект будет эффективен и какую практическую пользу принесет пока неясно. Интересно, что проект улучшит доступность высококачественной информации и аналитики по климатологии.

Кроме того, Соединенные Штаты создают для себя возможность оказания технической помощи ключевым заинтересованным сторонам и координировать свои действия с партнерами по оказанию содействия в развитии.

Трудно предвидеть практическую пользу этого проекта, ибо климат и его изменения — вопрос очень дискутабельный, а результаты ожидаются нескоро. Необходимо добавить, что они достаточно трудноизмеримы в количественных и качественных показателях. Несомненная практическая польза проекта видится в том, что он создаст еще одну межстрановую платформу для ведения диалога.

Среди перечисленных проектов нет Smart Water, который был заявлен Джоном Керри в ноябре 2015 года в Самарканде.  Понятно, что одну из самых болезненных проблем для Центральной Азии – проблему распределения водных ресурсов весьма сложно решить, поскольку вода для сельского хозяйства одних стран и вода для решения энергетических проблем других имеет одни и те же источники, но потребность в ее использовании катастрофически не совпадает по сезонам.

Вероятно, предположив все «за» и «против» США осознали, что проблема слишком сложна, в ней легко увязнуть и, пока, не видно решения, устраивающего все страны региона. А брать чью-то сторону, в ущерб связей с другой – непродуктивно и недальновидно. Это в пору советского прошлого существовал всемогущий центр, который более или менее справедливо распределял воду и с ним не могли не соглашаться. Сейчас иные времена.

Из этой попытки рассмотрения заявленных проектов можно предположить, что США и другие участники выбрали лишь те проекты, где перспектива позитивного решения очевидна и решения могут быть найдены относительно безболезненно. США, как инициаторы формата, выступают лишь как организаторы, и, возможно, как гаранты диалога в вопросах, которые имеют перспективу бесконфликтного решения.

Поэтому и сумма для заявленных проектов, в среднем по $3 млн. на проект или по $3 млн. на страну, т.е по $ 600 тыс. на проект каждой стране. Для США такие суммы относятся к величинам, скорее, символическим. Для сравнения – церемония открытия Олимпиады в Рио – событие длительностью в пару часов, стоила организаторам $ 20 млн. Еще одно предположение — интерес к формату «С5+1» недолгосрочный, поэтому и сумма символическая.
 
Затрачивая всего $15 млн. США остаются в роли добрых советчиков, сохраняют старые и создают новые контакты. Определенно это хорошо и для стран Центральной Азии, ибо диалог несомненно лучше взаимных претензий и конфликтов. 

Лола Исламова

Фото: http://www.mfa.uz/ru/press/news/2016/08/8004/