Мудрость и лукавство восточной дипломатии

Саммит в Шанхае, собравший для откровенного разговора глав государств-участников СВМДА (название трудно произносимое – Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии) стал на минувшей неделе предметом оживленного обсуждения журналистами. 

Не потому, что этот саммит был какой то особенно эпохальный. Постсоветские государства Азии – участники доброго десятка подобных объединений: ШОС, СВМДА, Форум «Азия-Европа», Азиатская парламентская ассамблея, «Исламская конференция», Азиатско-Тихоокеанский парламентский форум, Азиатско-Тихоокеанский форум экономического сотрудничества, Тюркский совет и т.д. И каждая эта организация периодически проводит саммиты  (причем желательно на высшем уровне),  конференции и др. Если на всех мероприятиях участвовать, выполнять свою рутинную работу госслужащим будет просто некогда.  К счастью наших налогоплательщиков, Узбекистан участвует не во всех названных учреждениях.

Было на саммите в Шанхае нечто, что в нынешней ситуации в мире выгодно выделило его из череды ему подобных.  Впервые вместе с тревожными словами о терроризме, сепаратизме и прочих современных «вызовах», которые кочуют из декларации в декларацию, прозвучало мнение об отсутствии такой простой, ясной и необходимой в человеческом общении категории, как взаимное доверие. Вот как охарактеризовал ситуацию Ислам Каримов: «Доверие – это тот важнейший элемент и обязательное условие, без которого … невозможно достигнуть…целей в продвижении по пути взаимопонимания». И еще – только  доверие к партнеру может «обеспечить взаимное движение сторон навстречу друг другу в стремлении решить проблему».

(Далее цифры и факты, если не оговорено особо: Арминий Вамбери «Путешествие по Средней Азии», «Нива» 1910 г. № 8, «Туркестанские ведомости»).

…Можно скептически улыбаться, слыша по ТВ восторженные «отклики экспертов» о необходимости всем странам мира учиться у нас в организации  образования, здравоохранения, выборов и т.д.  Но вот что есть, то есть: Узбекистан является отличным примером, как уже несколько веков умные и прозорливые люди нашей страны налаживали, кропотливо выстраивали и тщательно оберегали доверие человека к человеку, уважение, независимо от вероисповедания и национальности. «Взаимное движение навстречу друг другу» сегодня для нас даже и не достижение, это привычная реальность каждого дня. Вот в этом – учитесь! Вот об этом и поговорим…

Теперь — еще об одном событии прошедших дней. Это юбилей узбекистанского МИДа: весной 1994 года Указом Президента и Постановлением Кабинета Министров были обозначены цели и обязанности узбекистанских дипломатов. Именно дипломаты и есть те кропотливые люди, которые по камешку строят здание, на фасаде которого девиз — «Доверие и уважение».

Есть замечательные строки Р. Киплинга, которые я бы назвал квинтэссенцией дипломатии:
«Запад есть Запад, Восток есть Восток,
И им не сойтись никогда,
Пока не призовет нас Господь
Ко Дню Страшного Суда».
 
Почему то следующее за этим четверостишье не столь известно, а ведь в нем то  вся соль. Но эти строки – чуть погодя. А сейчас о том, как Восток и Запад, доверившись друг другу, дружески пожали руки на нашей земле.
 
Эту историю рассказал мне человек, создававший в свое время дипломатию независимого Узбекистана. Когда первый русский посол готовился к первой аудиенции у Эмира Бухары, возникла заминка. По бухарскому протоколу Эмир принимал послов, сидя в кресле в окружении придворных и грозно хмуря брови. Однако по европейскому дипломатическому протоколу стоящего посла надлежало приветствовать также стоя. И желательно с дружеским выражением лица. Как быть? Эмир не мог нарушить свой собственный порядок, не вызвав ропота придворных. Целый день бухарские и российские дипломаты искали выход из ситуации. И придумали!
 
Первым в зал приемов торжественно вошел русский офицер, держа в руках раскрытый Коран. Конечно, Эмиру надлежало встать при появлении Святой Книги. Что Эмир и сделал, и  приветствовал вошедшего затем посла уже стоя. Все остались довольны…
 
Различие религий при взаимной симпатии (сейчас сказали бы – при взаимной выгоде) никогда не было камнем преткновения. Наша общая история знает немало примеров гармонично выстраиваемых отношений. В 1773 году императрица Екатерина издала указ «О терпимости всех вероисповеданий», а в 1788 году ее указом «Об учреждении Магометанского духовного собрания» заложены основы мусульманского социума как общегосударственного. Тогда же Екатерина выделила 50 тыс. рублей (очень большие деньги по тем временам) для строительства медресе в Бухаре. Оно названо в честь бухарского, а затем российского посла Эрназара эльчи (в 1930-х годах большевики разрушили здание). В 1888 г. состоялось первое за много лет богослужение в ташкентской мечети Ходжа Ахрар, восстановленной на средства Александра Третьего (30 тыс. рублей бухарскими монетами преподнес ему во время коронации Эмир Бухары, и царь решил пустить эти деньги на богоугодное дело).  По этому же распоряжению была восстановлена мечеть в Зангиате.
 
Эмир Саид Абдулахадхан был неплохим дипломатом и потому решил достойно ответить: построил мечеть в Петербурге. Он выбрал место для нее рядом с православным Троицким собором и так обосновал свой выбор в письме императору: «Новое место служения Единому Богу – желательное соседство». Сам же выбрал архитектора – император полностью доверял ему. Строительство обошлось Эмиру в 312 тыс. рублей (я видел и другую цифру — 450 тыс. рублей). Первый камень в здание заложил  Саид Абдулахадхан в феврале 1910 г., а первое богослужение состоялось уже в присутствии его преемника Саид Алимхана в феврале 1913 г.  Эмир никогда не оставлял свою заботу о мечети. В 1921 г. через все фронты Гражданской войны в Питер прибыл подарок Эмира для его мечети – освященный ковер размером 400 кв. метров (большевики как-то проглядели, а то бы национализировали). Но все таки в 1924 г. ковер изъяли. Сегодня мечеть действует: на 2-х этажах залы для молитв, на третьем – медресе.
 
Понимание всегда отличало взаимоотношения светской власти и духовных деятелей нашего края. Так, ташкентский кази Мухитдин-ходжа Ишанов не раз демонстрировал недюжинный дипломатический талант. Кази принял активное участие в переводе и «адаптации к реалиям» текста молитвы за русского царя, которую с марта 1892 г. рекомендовано было читать в мечетях. Хотя идея администрации Туркестана была, мягко говоря, спорной – Коран не рекомендует правоверным молиться за иноверцев. Но Мухитдин-ходжа настолько аккуратно, скрупулезно  подошел к этой, невыполнимой на первый взгляд, задаче, что ни один священнослужитель не взроптал. Умные и «государственные» люди доверяли друг другу…
 
Так было всегда. Так должно быть сегодня. А теперь – заключительные строки Киплинга:
«Но нет Востока и Запада нет, 
Что — племя, фамилия, род?
Коль сильный с сильным плечом к плечу
У края Земли встает!»
 
Мы пока не на краю. Но полезно чувствовать плечо, на которое можно опереться…
 
До встречи здесь же.
Юрий Черногаев.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции