О перспективах взаимоотношений с Афганистаном после вывода войск Коалиции: ситуация глазами обывателя

Позиции и комментарии, изложенные главой МИД Узбекистана Абдулазизом Камиловым  американскому телеведущему Деннису Уоли точно отражают основной вектор политического мейнстрима Афганистана на построение взаимоотношений с соседними странами.

Для понимания сути политической системы управления в Афганистане надо, прежде всего, иметь в виду, что в этой стране племена являются универсальной социальной организацией, со своей относительно автономной и устойчиво воспроизводящейся экономикой. Особые отношения, формируемые на протяжении столетий между членами одного социума, на основе родственно-племенных связей, в Афганистане называют «кавм» – племя. У кавма есть своя устоявшаяся система управления, система соподчинения целей, управления людьми, ведения экономики и защиты (в том числе военными инструментами) своих интересов. Чем эффективнее данная система управления, чем больше возможности формирования военных формирований и снабжения их оружием, тем многочисленнее кавм и его влияние в стране.

На эту идентичность наслаивается другая, не менее важная составляющая – национальность. Афганский народ состоит из следующих этнических групп (в порядке убывания численности): пуштуны (самая многочисленная народность), таджики, хазарейцы, узбеки, туркмены, белуджи, пашаи, нуристанцы, аймаки, арабы, кыргызы, кызылбаши, гуджары, брагуи и другие.

Понятно, что любая этническая группа в Афганистане представлена несколькими кавмами, расположенными в разных регионах страны, которые в силу многовековых исторических событий оказались по соседству с другими кавмами других этнических групп. Такая сложная племенная мозаика создает особую трудность в определении и гарантировании интересов различных кавмов, проживающих в одной местности. Тем не менее, в самом главном – установлении и соблюдении прав на основное средство производства – земельные участки и воды, питающие их, они должны вступать во взаимодействие и ко всеобщему согласию регулировать важные экономические и правовые отношения.

Третьим фактором калейдоскопа политической и экономической жизни в Афганистане является фактор веры, религиозной принадлежности.  До 80% (а по отдельным оценкам до 90%) афганцев – это мусульмане сунниты, хотя есть и мусульмане – шииты тоже (кызылбаш, таджики, например).  По разным оценкам 7-18% населения исповедуют ислам шиитского толка.

В экономическом плане страна имеет потенциал, не уступающий Узбекистану, несмотря на более существенные проблемы, связанные с дефицитом воды и периодическими засухами, продолжающуюся войну уже более 30 лет. Последняя не дает объективно оценить ВВП Афганистана. ВВП на душу населения более 500 долл. США при годовом его объеме в размере более 19,5 млрд долл. США. Для сравнения ВВП на душу населения в Узбекистане 1 700 долл. США, а размер ВВП в целом 57,7 млрд долл. США.

Эти общеизвестные факты я привел, чтобы подтвердить слова министра иностранных дел, что военного решения конфликта в Афганистане нет. Хотя бы потому, что практически каждый кавм в Афганистане прекрасно приспособлен к ведению относительно, либо полностью автономной жизни в труднодоступных, малоприспособленных для жизни районах страны и может выдерживать долгосрочную осаду на протяжении многих месяцев, ведя при этом ожесточенное военное сопротивление, с большой смекалкой, отвагой и со знанием военного дела.

Основное население страны все еще проживает в сельской местности. В стране четыре больших города: Кабул (4,2 млн населения), Герат (0,55 млн человек), Кандагар и Мазари-Шариф (почти по 0,5 млн человек). Остальные города малочисленные и являются пунктами для товарообмена между селом и городом. При такой дисперсии населения очень трудно какой-либо военной силе претендовать на полное управление (контроль) ситуацией по всей стране. Вот почему, даже в самые «успешные годы», коалиционные силы во главе с США контролировали лишь крупные города, не имея никакого влияния в сельской местности, особенно, на юге и юго-востоке страны.

Второй очень важный тезис министра: международное сообщество должно способствовать скорейшему выводу военных сил из Афганистана и содействовать всем политическим силам Афганистана в объединении вокруг основных идей построения светского, демократического государства с элементами шариата – основополагающего свода законов для абсолютного большинства населения, которое исповедует ислам. И тут очень важно понимать, что мы – соседи Афганистана не должны допускать инсинуаций в противопоставлении светскости и основных норм шариата, памятуя, что даже «Кодекс строителя коммунизма» был составлен исходя из основных заповедей христианства. Ведь абсолютное большинство норм шариата также направлено на соблюдение прав человека, его имущественной независимости с четким разделением порядка назначения/избрания, а также ответственности исполнительной и судебной власти.

Третий важный момент. Ссылаясь на тезис лидеров движения Талибан: «Мы не хотим, чтобы наша территория была оккупирована иностранными военными силами. Мы хотим гарантировать права женщин, девочек и так далее. Женщины могут работать в сфере образования, медицины и других. Мы хотим построить дружественные отношения с соседними странами», Камилов дал понять, что в таком ключе движение Талибан не представляют угрозу для населения Узбекистана и его политического строя. И это для нас важно.

Движение Талибан в связи с выводом войск Коалиции во главе с США, завоевывает все больше и больше территорий в Афганистане, готовя свое триумфальное возвращение к реальной и неоспоримой власти. Именно по причине военного превосходства движения Талибан, Узбекистану следует поддерживать самый активный диалог с лидерами движения, чтобы:

1. Не допустить бездумного уничтожения тех жителей Афганистана, которые в силу разных причин были не на стороне Талибан, а еще хуже кооперировали с войсками Коалиции. Не допустить очередную гуманитарную катастрофу в Афганистане и вне его пределов (из-за проблем с беженцами и локальных военных стычек);
2. Не допустить роста экстремизма и террористических умонастроений среди отдельных кавмов и политических течений;
3. Поддерживать добрососедские отношения и строить экономически тесную кооперацию, возобновить культурный обмен с афганским народом;
4. Подтвердить готовность к диалогу с каждым кавмом и с лидерами различных политических течений и движений с учетом интересов, прежде всего узбекского народа;

Мне также кажется, что нам придется в недалеком будущем принимать у себя афганских беженцев, чтобы не допустить рост экстремальных умонастроений среди вооруженных формирований Афганистана, терпящих военное поражение. Ведь, если мы их не пустим мирным путем, то у них не остается иного выбора, как прорываться с боями (не дай этого Аллах!), не имея никакой иной надежды на сохранение жизни.

Несомненно, такая работа должна проводиться после консультаций с основными традиционными политическими партнерами Узбекистана, с привлечением внимания всего мирового сообщества к возможной гуманитарной проблеме и с мобилизацией многих международных финансовых и гуманитарных программ.

И, самый важный исторический факт: на протяжении долгих тысячелетий для нынешних территорий постсоветской Центральной Азии из этой страны не исходила военная и политическая угроза.

Абдулла Абдукадиров,

обозреватель Anhor.uz