Субботние заметки психолога. О подготовленности, или Как сохранять спокойствие

Первое моё в жизни воспоминание датировано сегодняшним числом, 26 апреля. Было мне тогда почти три года. Проснулся то ли от гула, то ли от шума вскочивших родителей. Они пристально вглядывались во что-то за окном, прижавшись к нему.
 
В ту ночь за несколько секунд триста тысяч человек в моём городе лишились крова. Моей семье повезло – мы жили вдали от эпицентра, и только недавно получили от завода квартиру в новостройке на окраине. Это теперь тут метро и всякая прочая цивилизация, а тогда мы оказались вдали от центра города. И – эпицентра!Поэтому нас настигла затухающая волна силой не больше шести баллов.
 
А в центре города толчки достигали девяти баллов.
 
Ташкенту удивительно повезло, что эпицентр был прямо под ним, — здания просто подбрасывало вверх. Они разваливались не сразу, а уже тогда, когда проснувшийся народ успел выскочить на улицы.
 
Потом мне рассказывали, что было полшестого утра, и улицы были заполнены всеми, кто жил в тех районах. Точнее, не улицы, а засыпанные слоем пыли полоски земли между горами рассыпавшихся зданий.
 
Среди них были и мой двадцатипятилетний дядя с только что привезённой из роддома женой. Их отвезли в один из огромных палаточных городков, которые организовывал за городом Туркестанский военный округ. И уже с утра доносился непрерывный звук подлетавших транспортников, доставлявших из других округов и палатки, и еду и прочее.
 
Тётя на днях вспоминала, что их палатка стояла на холме. Кузена моего переложили в коляску, спасённую из дома. Тётя отошла за бутылочкой, а коляска, неизвестно, из-за чего, вдруг поехала. Тётя выходит из палатки, а сын её мчится под горку, навстречу заполненной грузовиками трассе. Хорошо, что на её крик наперерез коляске издалека кинулся парень. Перехватил метров за десять перед проезжей частью.
 
Так был спасён для меня кузен, с которым мы росли вместе. Про наши с ним проделки я ещё напишу комическую повесть.
 
Потом были ещё разные землетрясения, приучавшие меня к их привычности.
 
А когда лет двадцать назад я начал вести лидерский тренинг, то в одном из его спокойных модулей предлагал участникам обсуждать поведение лидера в экстремальной ситуации. Все желающие могли выставить свою кандидатуру на получение многих баллов по чрезвычайной ситуации. А затем убедить остальных своим правильным  планом и, главное, демонстрацией своего лидерского поведения, умением привлечь внимание испуганных людей, сплотить их и организовать спасение.
 
За много лет тренинга бывали разные случаи. Как-то вёл его в Ташкенте для фирмы и её хозяйка, выдвинув себя как спасительницу всего коллектива, уверенно рассказывала, каким путём выведет всех из этого здания.
 
Затем мы стали тренировать харизму. А потом разбирать склонность к интригам.
 
Землетрясение (настоящее) началось ровно через два часа. И даже неважно, что оно было из серьёзных, запомнившихся. Главным было то, что для тренинга я арендовал тогда помещение в школе, помещавшейся в старинном здании. Оно было настолько дряхлым, что снаружи всё было затянуто в металлические полосы, не дававшие трещинам на стенах разрушать здание дальше.
 
Помещение, в котором мы занимались, было не комнатой, а огромным актовым залом. Находился он на верхнем этаже, и большая площадь крыши опиралась только на далеко отстоявшие друг от друга стены зала. Никаких других подпор у старой крыши не было – ни колонн, ни столбов. И во время землетрясения крыша начала очень неприятно вибрировать, словно намекая, что она за себя не отвечает.
 
Это вызывало сильнейшее желание скорее выбежать в узкий коридор, где ширина крыши над головой была всего лишь метра три. Я так подробно описал эти условия, усиливавшие эффект землетрясения, чтобы вы не судили строго никого из участников того события.
 
Только недавно рассказавшая о том, как она спасёт коллектив, начальница сидела, держа на коленях маленькую сумочку. С первым же толчком она сдавленно вскрикнула, вскочила и, держа обеими руками перед собой сумочку, с бледным лицом умчалась к двери. С удивительной для каблучков скоростью.
 
На её подчинённых это подействовало не лучшим образом. И так уже было ощущение, что эти дряхлые стены скоро сложатся. Мне было легче, чем им, потому что, как тренер я и так был в состоянии ответственности за других. Они же были погружены в себя.
 
Первым в голову пришло быстро показать им в угол на стоявшее там пианино, и я громко сказал: «Гладкая поверхность пианино показывает, что это слабое землетрясение, которое, к тому же, заканчивается, и будет ещё только один слабый толчок. В шестьдесят шестом тоже быстро улеглось!» Что на самом деле «показывало» пианино, я до сих пор не знаю. Главным было отвлечь народ в сторону чего-нибудь, на чём «сузится» их сознание, отвлекая от страха. Да, и, заодно, переместить группу в угол, где сходились две мощные стены.
 
Но, напомнив им про 1966 год, я, пожалуй, сглупил, потому что одна дама неожиданно для меня взвизгнула: «А знаете, сколько жертв было тогда, их же все скрыли от народа!».
Тогда я не знал, что погибло в шестьдесят шестом всего около десятка человек, так повезло городу. А раненые, кстати, были по большей части, от паники – выпрыгивания в окна, прыжки с лестницы…
 
Было видно, как от крика той женщины паника возрождается и начинает захватывать и других. Лицо соседки паникёрши стало бледнеть, как перед обмороком. Люди ведь часто страдают не от реальной опасности, а от страха перед ней. Особенно, усиленного окружением.
 
Кричавшая уже повернулась к двери. Было ощущение, что вот-вот люди в панике бросятся по залу к выходу, за которым – лестница с четвёртого этажа на первый. Ступени на ней были гладкие, десятилетиями полированные детскими подмётками.
 
Чуть только одна женщина подтолкнёт другую, как закувыркаются вниз. Головами неизвестно обо что. И – сбивая с ног остальных. Да и неизвестно было, что при новом толчке стихии останется в этом древнем здании от лестницы.
 
Я вскочил на стул и махнул руками. Оставалось только крикнуть: «Я – спасатель, спец! Вы видите – я никуда не спешу, тут переждём». Они, к счастью, знать не знали, что спасателем я работал только водным. Мой важный вид их успокоил, а больше уже землю и не трясло.
 
И тут из-за окна послышался крик их начальницы: «Эй, вы все где?» Она по-спринтерски уже успела промчаться по лестнице, по коридорам длинного здания и по двору. Для уверенности она ещё постояла минут пятнадцать, а потом поднялась к нам и возмущённо спросила: «Вы почему за мной не последовали? Я же показала, куда бежать!»
 
Я объявил досрочный обед, а через час, когда немного успокоились, продолжил тренинг. Начальница эта меня почему-то невзлюбила и больше тренингов не заказывала, как бы её ни просили подчинённые.
 
А мои знакомые и не посчитали то землетрясение страшным. Они сидели в новых зданиях — сейсмоустойчивых. После этого я усилил в тренинге тему влияния в экстремальных ситуациях. И много участников показали массу отличных приёмов талантливого лидерства. Но землетрясений больше в тренинг нам никто не подкидывал.
 
Но все группы соглашались с тем, что ответственный человек должен чётко знать правила спасения себя и других от разбушевавшейся стихии. Попробую сформулировать
 
МИНИМУМ ИЗ ПЯТИ ПУНКТОВ СПАСЕНИЯ:

1.     Отходить нужно от всего, что может упасть. На улице – от стен, проводов, каменистых склонов холмов.
2.     А также – газовых труб и бензозаправок.
3.     Выскакивать из домов можно, только если вы – недалеко от выхода.
4.     Остались в комнате – встаньте в дверном проёме. Подальше от застеклённых шкафов, люстр и окон. Отверните лицо от стекла, особенно от стеклянных дверей.
5.     Детей заталкивайте под столы, изнутри прижав к одной из ножек.
 
P.S. Писали, что люди умирали и после ташкентского землетрясения – от маленьких толчков, ожидая, что сейчас начнётся новый ад.

Защитите свои нервы от этого:
1.     запомните пять пунктов спасения,
2.     прокрутите перед закрытыми глазами своё желаемое поведение при землетрясении,
3.     рассмотрите своё жилище с позиций возможных опасностей,
4.     обучите всему этому родных, особенно детей и
5.     скажите им, что наши предки выжили в гораздо более мощных катастрофах и катаклизмах. Да, и наука теперь у нас более практичная.
 
P.P.S. Так что – максимально безопасной вам жизни, современники!

Андрей Толоконников

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции