Ташкентская конференция: взгляд из Кабула

Десять дней остается до события, которое его инициаторы заранее уже считают историческим. Оно, конечно, войдет в историю, но вот с каким определением – положительным или «не очень»? Речь идет о Ташкентской Международной конференции высокого уровня по Афганистану «Мирный процесс, сотрудничество в сфере безопасности и региональное взаимодействие».

Созывается конференция по инициативе президентов Узбекистана и Афганистана. Наш МИД провел беспрецедентно большую, беспрецедентно сложную работу по её организации, по приглашению в Ташкент людей, которые действительно могут влиять на процесс принятия решений в регионе. Только вчера вернулся в Ташкент спецпредставитель Президента Узбекистана  по Афганистану Исматулла Иргашев.  Он посетил Объединенные Арабские Эмираты и Королевство Саудовской Аравии, где добился от  официальных лиц ОАЭ и Саудовской Аравии согласия на участие. Люди там все «сильно самодостаточные», играют в нашем регионе в свою собственную игру, прямо скажем – капризные. То, что миссия г-на Иргашева завершилась успешно, несомненно, большая его удача.

Итак,  на сегодня  свое участие в форуме по дипломатическим каналам  подтвердили главы МИД Афганистана, Индии, Ирана, Казахстана, Кыргызстана, Пакистана, России, Таджикистана, Турции,  первый заместитель госсекретаря США.  Приглашения к участию  получили Китай, а также Германия, Великобритания, Италия и Франция (их контингенты воюют в Афганистане). Приглашен Катар (здесь располагается миссия талибов, нечто вроде посольства). Кроме того, на мероприятие собираются (вроде бы)  генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш и его спецпредставитель в Афганистане Тадамичи Ямамото, верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини. Само собрание столь высоких персон – уже успех организаторов.

Впрочем, подлинный успех, уровень успеха будут оценивать по последствиям. У  нас уже был опыт аналогичной конференции, и тоже по вопросу безопасности в регионе.   В 1999 году состоялась встреча «контактной группы «6+2» на уровне заместителей министров иностранных дел стран-соседей Афганистана, России и США, с представителями противоборствующих в Афганистане сторон, в том числе Талибан. По итогам переговоров приняли «Ташкентскую декларацию об основных принципах мирного урегулирования конфликта в Афганистане». Так вот, пока мы после той конференции примеряли себе на голову венки миротворцев, талибы пошли в наступление и даже вышли к Хайратону. Все максимально просто: талибы в своей жизни руководствуются своим кодексом чести – «Пуштунвали». Кодекс требует от мужчины, если он согласился на беседу, хозяину не противоречить и вести вежливые переговоры. Ну а после беседы: «Моё слово хочу даю, хочу беру обратно…» И по их разумению только так правильно…

Еще один аспект – участие Туркмении.  На недавнюю встречу в Астане Гурбангулы Бердымухамедов не приехал. Послал на встречу президентов, вообще-то это почти «мужской клуб», — женщину.  Конечно, Акджа Нурбердыева – председатель Меджлиса, но смотрелась она в Астане инородным телом.  А главное – была не  полномочна принимать решения. Что в итоге сказалось на результатах встречи. Кто приедет в Ташкент на конференцию из Ашхабада – интересный вопрос, т.к. на границах Туркмении идут бои, страна заигрывает с талибами постоянно, и именно это государство обеспечивает сегодня транзит из региона в Залив и далее…

Тем не менее, одна сторона «переговаривающихся» — сформирована. А вот с участниками из Афганистана – проблемы. Может статься, говорить этому большому собранию будет не с кем… Это мнение наших коллег из Кабула…

Прежде всего –  Ашраф Гани. Он – один из инициаторов конференции и, конечно, приедет. Но президент Афганистана контролирует только половину страны, и то днем. Сказав «контролирует», мы сделали ему огромный комплимент: его признают президентом, но это вовсе не значит, что подчиняются.  Губернатор пограничной с Узбекистаном провинции Балх Атта Мохаммад Нур давно отрицает легитимность Гани, и вместе с первым вице-президентом Абдул Рашидом Дустумом уже создал партию, противостоящую Гани.  Даже грозил походом на Кабул. Остаются неизменными разногласия между лидерами правительства, в том числе и по вопросам, являющимися намного более простыми, чем примирение с талибами. Для того, чтобы призвать талибов к миру, требуется  национальный консенсус, и одной лишь словесной поддержки со стороны нескольких участников недавней конференции в Кабуле – так наз. «Кабульского процесса» —  недостаточно. И хотя официальный Кабул пытается представить присоединение «Исламской партии» Гульбеддина Хекматьяра к правительству в качестве успешного опыта достижения  компромисса с вооруженной оппозицией, нет сигналов того, что «Талибан» сочтет этот пример обнадеживающим.  Гани на  конференции в Кабуле  даже предложил талибам стать политической партией, получить место в парламенте. Представители одной из фракций талибов достаточно высокомерно заявили, что говорить с «марионеткой» не будут, а будут только с американцами. Другие фракции вообще не отреагировали…

Раз речь зашла о фракциях талибов, надо подробнее. В нашей прессе промелькнула информация о том, что «талибы согласились принять участие в конференции в Ташкенте». Странная информация, детский сад, однако… Главной сложностью в общении с талибами всегда был и остается вопрос: «Ребята, а кто у вас сегодня главный?».

А на этот вопрос ответа нет ни у кого. Вроде бы нынешнее руководство одной из влиятельных фракций сосредоточено в Шуре (Совете) , которая базируется в Карачи и в Кветте, её так и называют Шура Кветты. Главарь – Хайбатулла Ахундзада. Но есть и Шура Севера (пакистанская), Шура Пешавара. Есть Шура Мирамшаха, она же «сеть Хаккани» (о ней поговорим подробнее). Есть большая группа Убайдуллы Ишакзая (его действительно так зовут), он двоюродный брат покойного, но оставившего хорошую память лидера талибов Ахтара Мансура.  И так далее… Попытки создать централизованное командования талибами были, но это изначально иррегулярное движение… И все группы действуют самостоятельно, лишь иногда объединяясь для общих акций.

Сеть Хаккани существовала  еще до введения в Афганистан советского Ограниченного контингента. Она самая старая, но зато самая устойчивая, хорошо организованная и боеспособная,  в ней ок. 15% бойцов Талибана (всего их сегодня прибл. 50 тысяч). Организатор – пуштун Джалалуддин Хаккани создал свою «сеть» как семейный бизнес. После его гибели «сеть» возглавляет Сираджуддин Хаккани,  Азиз Хаккани руководит терактами в Кабуле (это у него хобби такое), Халил Хаккани – гл. финансист и дипломат (это с ним надо было договариваться об участии в Ташкентской конференции, ээх),  Яхья – гл. пропагандист, Абдул Рауф – ответственный за подготовку смертников (у него личная жизнь сложилась трагически, вот он теперь мстит всему человечеству…).

Это самая непримирима группировка. Отношения с Кабулом строятся на крови: в августе 2012-го ударом беспилотника был убит Бадруддин, в 2013-м в центре Исламабада  погиб от удара ножом  Насируддин (говорили, что это дело рук  ГРУ, оттого семья Хаккани никогда не поедет туда, где есть русские), в 2014-м  самый младший из братьев  — Анас, пойман афганской военной полицией и казнен.  У «сети» есть хорошие базы в Пакистане и отличное финансирование. Так что, говоря о «согласии» талибов на конференцию в Ташкенте, кто-то явно поспешил…

А вот интересное мнение известного афганского политолога Вахида Можда: «В 2018-м году Талибан вообще получил новое лицо. У  вновь сформированных групп – новые руководители. В списках этих организаций почти не встречаются старые имена. После гибели Ахтара  Мансура, руководившего «Талибаном» до мая 2016-го года, ветераны  уступили место следующему поколению. Молодые и настырные в  «Талибане» получили  возможности для действий, что означало еще большую радикализацию движения. Формально «Талибаном» руководит маулави Хайбатулла Ахундзада, принадлежащий к старшему поколению, но фактически управляет  молодой   маулави Якуб. С другой стороны, полное  неясных моментов появление в Афганистане «Исламского государства» также заставляет талибов еще более осторожно относиться к выбору политического  решения для выхода из войны. Если хотели пригласить кого-то в Ташкент, это была задача вовсе не одного месяца…»

На этом пока закончим,
Юрий Черногаев.