Алексей Волков: мы хотим, чтобы фермеры и дехкане видели в земле свой самый большой капитал

Риск дальнейшего опустынивания в Узбекистане очень велик. В условиях изменения климата, по убеждению ряда экспертов, оно будет сопровождаться падением урожайности в сельском хозяйстве и нарастающим, как по причине роста температуры, так и в силу некоторых дополнительных факторов (рост населения и промышленности, строительство Афганистаном нового канала Куш Тепа) дефицитом воды.

Почвозащитное земледелие – один из признанных способов предотвращения деградации земель и экономии воды в засушливых странах. Убежденный сторонник почвозащитного земледелия национальный координатор Программы малых грантов ГЭФ Алексей Волков настаивает на том, что с экономической точки зрения оно выгоднее традиционного и способно не только полностью обеспечить страну продовольствием, но и заложить основу для долгосрочного развития сельского хозяйства в условиях меняющегося климата.  Одним из основных препятствий эксперт видит в том, что множество поколений земледельцев в Узбекистане не рассматривают землю, как свою собственность, а значит не инвестируют в неё, как в свой основной капитал.

Напомните, пожалуйста, нашим читателям, в чем суть почвозащитного земледелия.

Почвозащитное земледелие стоит на трех китах: это «нулевой посев» (семена вносятся в почву при помощи специальных сеялок без вспашки), постоянное укрывание почвы или мульчей (растительные остатки), или живыми культурами, и севооборот.

Что такое мульчирование?

Укрытие земли пожнивными остатками. У мульчи есть два очень важных свойства. Во-первых, она «закрывает» почву, предотвращает испарение влаги, не дает почве высыхать, что конвертируется в громадную экономию воды. У нас в условиях дефицита воды это бесценно. Во-вторых, когда мульча перерабатывается микроорганизмами, бактериями и грибами, она удобряет почву органическими веществами.

Севооборот также очень важен для повышения плодородия почвы: во-первых, разные культуры привносят в почву, во-вторых, имеют разную структуру корневой системы и длину корней. Соответственно, они разрыхляют почву своими корнями, по сути, заменяя вспашку, которую делают машины, но делают эту вспашку естественной, избавляя от негативных последствий.

Нужно отметить, что при традиционной вспашке мы способствуем постоянному заделыванию семян сорняков вглубь почвы, а при нулевой вспашке этого не происходит и сорняки постепенно уходят в прошлое.

Могли бы вы привести успешные примеры?

У нас достаточно много проектов, связанных с почвозащитным земледелием. Мы начали свой первый проект по нулевой вспашке в 2010 году. Продвигает почвозащитное земледелие и ФАО. Сейчас у ФАО идет отличный показательный проект по выращиванию пшеницы на богарных землях в Кашкадарьинской и Ташкентской области.

Обычно при традиционном посеве фермеры на богаре ждут дождя прежде, чем начать подготовку почвы. Благодаря нулевому посеву этого делать не нужно – посев можно произвести и в сухую почву, а использование техники распределить во времени.

Так, собственно, у фермера и появляется время, чтобы посеять пшеницу на богаре, что в итоге повышает количество используемых земель, а также качество и количество урожая.

Ведь на богаре почвозащитное земледелие особенно выигрышно. За счет более раннего посева и использования всей естественной влаги для всхода пшеницы, урожайность при обычном и почвозащитном нулевом посеве может различаться в несколько раз. Например, сейчас фермер из Камашинского района Кашкадарьинской области, применяющий почвозащитное земледелие в рамках проекта ФАО, получает урожай в 15 центнеров с гектара, что в три раза больше, чем у его соседей, использующих традиционный сев.

Каковы первоначальные инвестиции?

Если вы только начинаете, по сути, первоначальных инвестиций не требуется, фермеру нужно лишь изменить подход: узнать у экспертов с чего начать, пройти первичное обучение и взять в аренду «нулевую сеялку». Свою нужно приобретать только с ростом объемов посевных по нулевому посеву. Сейчас фермеры также технику, по большей части, арендуют.

Почвозащитное земледелие возможно только на богарных землях?

Нет, что вы! На поливе – с не меньшим успехом. Мы начали с внедрения почвозащитного земледелия на богарных землях потому, что там проще всего с его помощью получить более высокий урожай и прибыль. Ведь у нас богарных земель очень много, и они не используются с той эффективностью, как могли бы.

На поливных землях чуть сложнее – там нужно понимать специфику по каждой отдельной культуре.  Дело в том, что, как и четыре тысячи лет назад, в Узбекистане преобладает арычковый полив – вода идет по борозде.  Нулевая сеялка должна вписаться в посев по гребням между бороздами. Это не всегда возможно, если расстояния между дисками нулевой сеялки, которые, собственно, и помещают семена в почву, не регулируются.

Именно поэтому почвозащитное земледелие на поливных землях лучшим образом может внедряться вместе с другой технологией, без которой Узбекистану точно не обойтись – вместе с капельным орошением.

Таким образом можно накормить весь Узбекистан?

Вне всякого сомнения.

Если это так выгодно, почему фермеры в Узбекистане массово и с энтузиазмом не переходят на нулевой посев?

Начнем с того, что у нас на селе очень низкий уровень знаний, связанных с новыми сельскохозяйственными технологиями.  Люди, которые работают на земле, выучили определенный порядок действий, которого придерживаются из поколения в поколение, но при этом они часто не знают, почему характер и последовательность операций именно такая: почему, например, нужно закладывать семена на три сантиметра или на пять и т.д.

Всякое новшество субъективно воспринимается как риск. Особенно это касается фермеров, которые из-за сохранившейся на селе практики квотирования из года в год возделывают одну и ту же культуру на больших площадях.

Что такое квотирование?

Формально, Узбекистан уже отошел от этого подхода, но на практике квотирование всё еще соблюдается. Это значит, что определенные площади в обязательном порядке должны засеваться двумя ключевыми культурами: хлопком и пшеницей. В сумме примерно по более, чем миллиону гектаров на каждую из этих культур в масштабах страны. Фактически, если фермер не засевает площади этими культурами, его могут признать не выполняющим требования по целевому использованию земли. В итоге он может лишиться или земли, или доступа к сельскохозяйственным кредитам, то есть не получить живых денег.

Но вернемся к вопросу, почему не переходят на почвозащитное земледелие, если у него столько плюсов. Представьте себя на месте фермера, который уже давно возделывает большие площади одними и теми же культурами, то есть у него есть установленный порядок, который более или менее работает.  И тут появляется некто Алексей Волков и предлагает всё поменять.  Риск очень для любого фермера очень большой. Он рискует, по сути, всем.

Конечно, Алексея Волкова никто не будет слушать. По крайней мере, без внятных историй успеха, связанных с этой самой новой технологией.

При этом по факту то, что такой зависимый фермер в Узбекистане делает по привычке и в силу сложившихся условий, устойчивым земледелием не назовешь.

Потому что монокультура снижает плодородие почвы?

Да, сильно, но не только.  Если Вы не соблюдаете севооборот и высаживаете из года в год одно и то же, то на вашей земле появляются колонии вредителей, которые именно на этой культуре, допустим, на пшенице и паразитируют. От них потом очень трудно избавиться. Вы терпите убытки.

Кроме того, такие хозяйства не устойчивы в экономическом отношении. Если фермер выращивает только одну культуру, из-за неблагоприятных погодных условий, допустим, заморозков или засухи, он может потерять большую часть или даже весь свой урожай и оказаться на грани полного разорения.

В этом смысле дехканские хозяйства хоть и мельче, но более гибкие. Их владельцы сами решают, что сажать на своей земле — это может быть и лук, и картошка, и клубника, и плодовые деревья.   Они меньше рискуют, кроме того, такая диверсификация работает как севооборот, сохраняя плодородие почвы.

В итоге именно в таких приусадебных хозяйствах производится большая часть продовольствия, которое продается на базарах и кормит страну. По некоторым данным, 60% всего продовольствия или даже больше создается малыми дехканскими хозяйствами

Выходит, проблема в том, что фермеры не чувствуют себя хозяевами собственной земли?

У нас вообще очень плохо развиты права собственности на сельскохозяйственные угодия. Вот фермеры и не считают нужным вкладываться в плодородие земли в долгосрочной перспективе. Кроме того, жителям сельской местности зачастую не свойственно относиться к земле как к чьей-то собственности.  Из-за этого, например, пока очень плохо внедряется мульчирование. Если кто-то все-таки рискует и оставляет пожнивные остатки на поле, соседи моментально пригоняют свой скот, который их поедает. В результате органика в почву не возвращается.

Получается, что, когда мы с самолета любуемся аккуратной пашней без соломы – это признак неблагополучия? 

Да, вне всякого сомнения. Это значит, что этот фермер не понимает почву и не особенно заботится о ее сохранности и продуктивности.

Мы хотим, чтобы фермеры в Узбекистане рассматривали плодородие земли, на которой они работают, как свой капитал, который можно и нужно преумножать.

Беседовал Ибрагим Юсупов