Министерство финансов откликнулось на статью Абдуллы Абдукадирова «О государственных заимствованиях на международном фондовом рынке»

Ни у редакции, ни у автора не было желания дискредитировать работу какого-либо государственного органа. Наша цель — открытое обсуждение наиболее актуальных проблем и обмен экспертными мнениями об альтернативных путях решения вопросов.

Редакция признает, что термин «евробонд» сбивает с толку и автор не сверился с первоисточником – с пресс-релизом Министерства финансов от 15 февраля 2019 года.

Ниже приводим ответ Абдуллы Абдукадирова.  
 
 «Искренне приношу свои извинения Министерству финансов и читателям, что ввел последних в заблуждение касательно валюты заимствования и точного его объема.

 Вместе с тем, ответ Минфина удивляет своей неоднозначностью.

Утверждается, что «Расходы по обслуживанию не осуществляются за счет средств государственного бюджета страны» и тут же, через три абзаца, появляется констатация факта: «Обслуживание суверенных международных облигаций Республики Узбекистан осуществляется за счет процентных доходов, полученных от вкладов, а также возврата полной суммы депозита коммерческими банками». Если учесть, что вклады в коммерческие банки осуществлены Министерством финансов, как распорядителем государственных средств, т.е. бюджета, и, соответственно, процентные доходы и возврат сумм депозитов – де-факто средства Министерства финансов.

Кроме того, инвесторы давали деньги под гарантии правительства и никто из них на давал, и не даст никаких мандатов заемщику (Министерству финансов), чтобы тот переоформил долг на какое-то третье лицо. Соответственно, передача банкам и другим третьим лицам денег не освобождает заемщика (государственный бюджет) от ответственности обслуживать государственный долг. Как указано в статье, расходы теперь несут банки, однако, суть государственного долга от этого не меняется, поскольку гарантом является суверенный Узбекистан.

Во-вторых, если коммерческие банки использовали эти деньги в коммерческих операциях, они ответственны за обслуживание этого долга и покрытие риска обменного курса. Доходы банков, в основном, в сумах, а им надо обслуживать долг в долларах. Поскольку известно, что банки использовали эти деньги под реализацию государственных проектов, то велика вероятность того, что они окажутся заложниками девальвации сума и их «прибыли» могут быть недостаточными для покрытия валютных рисков. Ведь государственные проекты будут финансироваться по ставке рефинансирования (сейчас — 16%).

В-третьих, ответ Министерства позволяет предположить, что оно, как фактический «управляющий» всех государственных коммерческих банков будет принуждать их напрямую занимать деньги на рынке капитала для реализации государственных проектов. И облигации ПСБ в этом ключе были первой ласточкой. Принуждение занимать и тратить на очевидно неэффективные проекты — уже риск для всей финансовой системы.

И, наконец, мы не склонны подвергать сомнению компетенцию специалистов Министерства финансов, поэтому полагаем, что здоровый диалог принесет пользу всем, особенно, гражданам нашей страны в понимании тонких вопросов управления государственными финансами».

В заключении, нас немного озадачил тот факт, что, ссылаясь на одни и те же источники, Министерство финансов и читатели видят разные результаты по показателям привлеченных прямых иностранных инвесторов (см.диаграмму на стр.27 по ссылке http://cbu.uz/upload/images/uz_BOP,%20IIP,%20EXD%20_2Q2019.pdf)
 
фото: islam.kz