Куда идет Палата инновационной медицины

19 февраля истекает срок обсуждения проекта Постановления Кабинета Министров «О мерах по внедрению системы регистрации врачей и провизоров Республики Узбекистан с формированием и ведением единой электронной базы данных Национальной палаты инновационного здравоохранения Республики Узбекистана». 

Автор проекта постановления — Национальная палата инновационного здравоохранения Республики Узбекистан, которая была создана для решения ряда задач, в числе которых внедрение системы регистрации врачей и провизоров республики, а также формирование и ведение единой общедоступной электронной базы данных.

Опубликованный проект вызвал много нареканий при обсуждении. Палата поспешила опубликовать свой ответ на волну, поднявшуюся в сети, к нему мы вернемся, остановившись прежде на моментах, вызывающих сомнение и возмущение. 

Проект постановления предполагает регистрацию врачей и провизоров территориальными подразделениями Национальной палаты инновационного здравоохранения. Зарегистрированный врач или провизор должен ежегодно подтверждать свою регистрацию путем перерегистрации. 

Вопрос первый. Зачем создавать параллельную структуру регистрации и подтверждения квалификации врачей, если подобная система уже существует в виде «единого окна» — ЕПИГУ и системы аттестации врачей внутри Министерства здравоохранения? Одна из основных функций ЕПИГУ состоит в обеспечении доступа для физических и юридических лиц к электронным государственным услугам, а также к услугам, оказываемым государственными органами по реализации их функций, осуществляемым по запросам заявителей. 

Как показывает практика регистрация специалистов и  лицензирование их деятельности не отражается на качестве услуг. Несомненно, прозрачный для общества реестр врачей и провизоров должен быть, но объективная оценка качества услуг врача — вопрос весьма деликатный. Любая система будет нести свои недостатки, но оценка со стороны Палаты — явно не самая лучшая. Вдобавок, практика показывает, что любые органы, которые дают оценки, рейтинги — это всегда угроза возникновения коррупционных схем. Кроме того, на фоне борьбы в Узбекистане со всякого рода лицензированием, возникает новый орган лицензирования. 

Вопрос второй. Кто и как будет контролировать деятельность самой Палаты, объективность, правомерность и обоснованность регистрации или отказа в регистрации врачей и провизоров, правильность использования средств, поступивших от регистрации? 

В пункте 5 Закона Республики Узбекистан «Об охране здоровья граждан», ясно прописано, что именно министерство «осуществляет в установленном порядке лицензирование медицинской и фармацевтической деятельности». Вероятно неверно, что эту компетенцию, одну из важнейших, нарушая закон, планирует забрать себе Палата.  

Вопрос третий. Кто войдет в состав Квалификационной комиссии – органа  созданного для рассмотрения случаев, которые потенциально могут привести к приостановлению или прекращению действия регистрации? Приостановить или прекратить действие лицензии имеет право лишь тот орган, который её выдает, т.е вновь Министерство здравоохранения, но никак не Палата.

Вопрос четвертый. Почему разработчиком Системы «Uzhealth CRM»  определено ООО Online Service Group (OSG) без проведения тендерных торгов. На этот вопрос Палата дала свой ответ, который вызывает еще больше вопросов и вызывает сомнения в компетентности авторов документа. “В рамках проведения переговоров с различными IT компаниями, ООО Online Service Group оказался единственным потенциальным партнером, согласившимся вкладывать прямые инвестиции на разработку и внедрение системы регистрации врачей и провизоров в рамках функционального расширения официального сайта Национальной палаты. Разработанная ими в соответствии с техническим заданием тестовая система доказала свою функциональность и соответствие ожидаемому результату”. Как Палате удалось удостовериться, что провела переговоры со всеми IT компаниями? Обычно для этого объявляют тендер.

Цитируя пункт 5 приказа НАПУ «Об утверждении положения о порядке организации и проведения закупочных процедур» Палата утверждает, что: «Исходя из вышеизложенного, по данной норме Национальная палата не может быть допущена к процедуре государственных закупок в качестве заказчика для проведения тендерных торгов». Однако, умалчивает, что Палата могла бы создать свою собственную тендерную комиссию и провести официальное и прозрачное рассмотрение различных предложений.  Увы, этого сделано не было.

Вместо этого Палата, за неделю до окончания обсуждения проекта в упомянутом выше разъяснении, заявила: “Мы готовы рассмотреть предложения других IT-компаний, которые смогут в соответствии с техническим заданием в кратчайшие сроки разработать и представить Национальной палате инновационного здравоохранения тестовые версии своих продуктов по регистрации врачей и провизоров. Для этого Национальная палата инновационного здравоохранения выставляет в открытом доступе на своем сайте техническое задание”. Что это — попытка исправить ситуацию или попытка формально обозначить готовность исправить ошибку?  

Палата и те, кому доверено ею управлять обязаны понимать, что реализация таких масштабных, государственно важных задач не позволяют в демократическом государстве  обходиться без тендера и поручать её исполнение компании, даже если она создала сайт хокимията Ташкента.

За регистрацию и перерегистрацию с врача будет взиматься сбор в размере 50 процентов от базовой расчетной величины, установленной законодательством. Деньги будут поступать в Фонд поддержки инновационного здравоохранения РУз. Если подойти более широко, необходимо законодательно запретить различным неправительственным учреждениям взимать деньги, без соответствующего решения Олий Мажлиса или Указа президента, если только это не добровольные взносы. И исключить оставшиеся с прошлых времен “принудительно-добровольное” участие, “пожертвование” или тому подобное. 
 

Пока же возникает впечатление, что Палата пытается укрепить свое финансовое положение за счет ежегодного сбора с врачей и провизоров. 

Бюджет Национальной Палаты составляет 2.4 млрд. сум, включая фонд оплаты труда (74 штатных единиц). “Несмотря на своевременные запросы о предоставлении дополнительных финансовых средств для реализации поставленных задач, в том числе по разработке и внедрению электронной базы и оплаты услуг потенциального разработчика, до сих пор источник финансирования не определен. Бюджетные средства на реализацию данного проекта не были выделены и в настоящее время отсутствуют”, — разъясняет Палата. Однако, такое положение дел с финансированием не оправдывает стремление Палаты принуждать врачей и провизоров оплачивать её деятельность. 

Возникнув однажды, все сборы имеют тенденцию к росту. Для нас понятно одно: данная инициатива ничего общего с разработкой «предложений по внедрению инновационной модели управления здравоохранением с учетом передовых международных стандартов и лучших мировых практик» не имеет. А ведь именно это и было поставлено в качестве главной задачи новоявленной Палаты. 

Суть инновационной медицины не в аттестации врачей, а в поддержке новых методов  лечения, помощи в создании новых медицинских препаратов и современного оборудования. Речь шла о внедрении передовых медицинских практик управления медициной и лучших методов лечения. Пока от Палаты об этом нет ни слова. А вот старое, заскорузлое, но привычное: мы будем вас оценивать и учитывать, причем за ваш же счет — как на ладони. 

Возможно, Министерство здравоохранения не справляется с контролем качества оказания медицинских услуг или не может объективно оценить квалификацию врачей, как того требует ситуация. Тогда следовало бы решить организационные, структурные и финансовые вопросы внутри министерства, а не создавать очередного пожирателя бюджета.

Если Министерство здравоохранения и дальше будет думать, как обеспечить себя дополнительными доходами и усилить свои регуляторно-карательные функции вместо того, чтобы повысить свою функциональность на основе лучшего опыта, то улучшения качества медицинских услуг и повышения качества работы системы здравоохранения ожидать не следует.