Деловая репутация компаний и СМИ: кого защищать?

В течение последних нескольких лет вопросам регулирования свободы слова и самовыражения со стороны руководства страны придается важное значение. Мы с воодушевлением и радостью наблюдаем рост профессиональной активности со стороны СМИ и блогеров.

Вместе с этим в Узбекистане существует тенденция устойчивого отставания правовой надстройки над рыночными и экономическими процессами. Не исправлены многочисленные правовые пробелы. Несовершенство судебной системы создает практическую возможность для значительных злоупотреблений в широком спектре правовых и социальных вопросов. Как со стороны бизнес кругов, так и государственного сектора.

В данной статье, речь пойдет о крайне противоречивой и неоднозначной судебной практике в Республике Узбекистан. Речь о сфере взыскания ущерба деловой репутации и компенсации морального вреда по спорам, вытекающим из профессиональной деятельности журналистов. Мы судим на основе судебных актов, вынесенных судами Узбекистана в первые месяцы 2020 года.

Одной из проблем являются случаи, когда в соответствии с судебными актами присуждается моральный вред в пользу юридических лиц, что чуждо не только самой юридической природе и конструкции юридического лица, но и правовой науке в целом.

Если государство все еще заинтересовано в интеграции в глобальную мировую экономику, вступлении в ВТО, и привлечении в страну настоящих иностранных инвестиций, вопросы совершенствования правоприменительной практики и объективного судопроизводства являются одними из ключевых в списке реформ. К их реализации важно приступить ответственно.
 
Текущее правовое регулирование и судебная практика
 
Прежде всего необходимо отметить, что в настоящее время судебная практика в вопросах взыскания морального вреда в пользу юридических лиц, является неоднозначной и противоречивой. В частности, в течении последних месяцев, судами вынесены решения, как о взыскании морального вреда в пользу юридических лиц, так и решения о невозможности взыскания морального вреда, и соответствующими разъяснениями на этот счет.

С судебными решениями, удовлетворяющими требования о взыскании морального вреда в пользу юридического лица нельзя согласиться, поскольку в своих решениях суды руководствуются статьями 1021-1022 Гражданского кодекса РУз (ГК) и пунктом 7 Постановления Пленума Верховного суда РУз «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» (далее «Постановление Пленума», «Постановление»), относимость которых к категории юридического лица можно считать крайне спорной.
 
Так, вышеуказанный пункт Постановления Пленума содержит следующую норму: «Правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении юридического лица».

При этом, применение данного пункта, противоречит иным положениям этого же Постановления, о чем пойдет речь ниже.
 
Следует отметить, что вышеуказанное Постановление Пленума было принято в 2000 году, то есть 20 лет назад. И его положения в части взыскания морального вреда в пользу юридического лица не соответствуют современным реалиям.
 
Важно также подчеркнуть, что пункт 2 вышеуказанного Постановления содержит непосредственно понятие и определение морального вреда.
 
Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания (унижение, физическая боль, ущербность, дискомфортное состояние и т.п.), причиненные действиями (бездействием), испытываемые (переживаемые) потерпевшим в результате совершенного против него правонарушения.

Возникает резонный вопрос, может ли юридическое лицо претерпевать нравственные и физические страдания?  Ответ, конечно же очевиден. Нет не может. Но, как мы все знаем, очевидное становиться очевидным, только лишь в условиях объективного и профессионального подхода, и желании видеть очевидное.
 
В рассматриваемом Постановлении Пленума приведены также руководящие инструкции и разъяснения: как судам оценивать размер причиненного морального вреда и в чем он может проявляться.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем,  иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и т.п.

Согласно этим разъяснениям, моральный вред может быть ассоциирован исключительно с личностью, человеком. Несмотря на это, буквальное толкование пункта 7 этого же Постановления Пленума создало практику, при которой юридическое лицо, в отношении которого распространены сведения, порочащие его деловую репутацию, вправе требовать возмещения морального вреда в судебном порядке.
 
Насколько правомерна текущая практика с нормативной точки зрения, разберем ниже:

Гражданский кодекс РУз устанавливает, что юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде (ст. 39 ГК).
 
Под гражданами (физическими лицами) в свою очередь понимаются граждане Республики Узбекистан, граждане других государств, а также лица без гражданства (часть 1 ст. 16 ГК).
 
Принимая во внимание установленный законодательством понятийным аппарат, корректным будет утверждение о том, что юридическое лицо вправе требовать возмещения убытков, возникших в случае нанесения ущербу деловой репутации юридического лица.

Иными словами, в случае нанесения ущербу деловой репутации физического лица, он вправе требовать возмещения как убытков, так и морального вреда. Юридическое же лицо, при наличии ущерба деловой репутации, вправе лишь требовать возмещения убытков. Это связано с тем, что основным критерием для компенсации морального вреда являются физические и нравственные страдания, которые юридическое лицо претерпевать ни физически, ни юридически не может.
 
Статья 1022 ГК устанавливает способ и размер компенсации морального вреда. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя в случаях, когда вина является основанием компенсации.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
 
Анализируя вышеуказанную норму, задаемся еще одним вопросом, если размер морального вреда оценивается судом, то, как происходит оценка характера физических и нравственных страданий юридического лица, если она по сути невозможна?
 
Целесообразно повториться, что действующее законодательство, предоставляет юридическим лицам широкий правовой инструментарий защиты своей деловой репутации, в основу которых положены правомочия требования опровержения распространенных порочащих сведений и возмещении убытков.
 
Зарубежный опыт
 
Схожая практика наблюдалась и в судопроизводстве иных стран, к примеру, в Российской Федерации. При этом в гражданском законодательстве Российской Федерации, норма, представляющая возможность взыскания морального вреда в пользу юридического, лица будучи не объективной, в итоге была исключена в начале двухтысячных годов.
 
На сегодняшний день пункт 11 ст. 152 ГК РФ содержит следующее: «Правила настоящей статьи о защите деловой репутации гражданина, за исключением положений о компенсации морального вреда, соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица.
 
Республика Казахстан идет аналогичным путем . Пунктом 17 Постановления Пленума ВС РК №7 от 27.11.2015 г. «О применении судами законодательства о компенсации морального вреда», установлено, что гражданское законодательство не предусматривает возмещение морального вреда юридическому лицу и судам следует отказывать в принятии исковых заявлений юридических лиц о возмещении морального вреда, в случае принятия искового заявления производство по делу подлежит прекращению.

Мухаммадали Махмудов, адвокат
 
Актуальность освещаемой нами проблематики находит свое отражение и в научных изысканиях узбекских ученных. В частности, в научной статье, опубликованной в Вестнике Высших учебных курсов при Генеральной Прокуратуре (№4 (32) 2017), со стороны к.ю.н. Баходира Хамрокулова, представляется детальный анализ положениям статей, регулирующих процедуру и субъектный состав лиц, в пользу которых может быть взыскан моральный вред. С учетом изложенных в Постановлении Пленума разъяснений нижестоящим судам.
 
Таким образом, постулат о невозможности нанесения морального вреда юридическому лицу и соответствующие предложения, направленные на совершенствование действующего законодательства, были обнародованы научным сообществом еще в 2017 году.
 
В том же 2017 году, на международной  научной конференции «Внедоговорные обязательства» проводимой в Алматы (Казахстан), со стороны к.ю.н. Сохибы Иноятовой, в докладе «Компенсация морального вреда: теория и практика (Узбекистан)» также поднималась данная проблема. С указанием принципиальной невозможности такой меры гражданской-правовой ответственности как компенсация морального вреда в сфере предпринимательской деятельности.
 
Безусловно, дальнейший научный поиск позволит продемонстрировать большое число научных публикаций и тезисов. Однако вышеприведенные примеры в достаточной степени свидетельствуют о необходимости акцентирования внимания на данной проблеме тех, на кого государство возложило соответствующие функции и полномочия по осуществлению правосудия.
 
Заключение
 
Компенсация морального вреда, взыскание упущенной выгоды, убытков — все это меры финансовой ответственности за причиненный репутационный вред. И ключевым критерием его определения является (в случае с моральным вредом) — личное усмотрение и его собственная оценка со стороны суда, исходя из собственного убеждения. А в случае взыскания убытков либо упущенной выгоды — документальное подтверждение наличия убытков или иного проявления последствий причинения вреда деловой репутации.
 
Таким образом, убытки и упущенная выгода не могут быть оценены «примерными цифрами». В отличие от размера морального вреда подлежащего компенсации исходя из размеров, определенных судом по собственному убеждению и оценке.
 
И это совершенно логично. Поскольку причинение вреда деловой репутации юридического лица всегда сказывается на его финансовых показателях. Причем, как правило, негативным образом. В этом и суть: деловая репутация — это неотъемлемый элемент коммерческой организации. Основная уставная цель которой — получение прибыли. А значит, юридические лица не лишены возможности защиты своих репутационных активов, соответствующими правовыми инструментами. К которым не может быть отнесен правовой институт компенсации морального вреда.
 
Иностранные инвесторы, бизнес сообщество, международные рейтинги и организации, ожидают от национальной системы правосудия прозрачности. Что, конечно же, является высокой и недостижимой в настоящий момент планкой и задачей.

Но, как минимум, наличие реальных, последовательных действий, направленных на правовую определённость и предсказуемость в судебной сфере, является одним из ключевых показателей начала ожидаемых всеми реформ.

На первом фото: Александр Лобанов
 
Александр Лобанов. Партнер фирмы, адвокат
Мухаммадали Махмудов. Управляющий партнер, адвокат
 
Legalmax Law Firm
www.legalmaxlaw.com