«Противоречит национальному менталитету». Почему узбекские артисты уезжают за границу?

В Узбекистане консервативную регулирующую организацию «Узбекконцерт» обвиняют в оттоке молодых талантов за границу в поисках свободной сцены. Оригинал данного материала опубликован на сайте аналитического портала CABAR.asia

За два года работы государственное учреждение «Узбекконцерт», основанное в 2017 году на базе прежнего госцензора в области культуры и искусства «Узбекнаво» по указу президента Шавката Мирзиёева, успело завоевать репутацию «инквизитора искусства». За этот срок лицензий на эстрадную деятельность лишились с размытыми формулировками десятки артистов. Фактически «Узбекконцерт» продолжил карательную политику против современного творчества и самовыражения, начатую еще при первом главе государства Исламе Каримове.

При организации действует худсовет из числа неизвестных лиц, который решает, чьи песни и клипы достойны национальных традиций Узбекистана. До недавнего времени даже не существовал четкий регламент поведения для артистов. В 2018 году «Узбекконцерт» выпустил памятку, в которой перечислил табуированные темы, символы и этические нормы.

В частности, запрещено неподобающим образом использовать государственные символы в клипах, хвастаться роскошью, демонстрировать откровенные наряды, татуировки и даже петь лежа.

Музыкант должен быть высокодуховным

Согласно памятке, в клипах и во время коммерческих выступлений музыкантов не должно быть ничего, что «противоречит национальному менталитету и общечеловеческим ценностям». Например, мужчинам нельзя появляться в женской одежде и надевать украшения. Женщинам запрещено демонстрировать откровенные наряды. Тексты песен не должны содержать крамолу. Только после одобрения песни и клипа со стороны худсовета «Узбекконцерта» их можно показывать по телевидению и загружать в интернет. Об этом глава организации Одилжон Абдукахоров заявил по итогам 2017 года.

Одилжон Абдукахоров, директор «Узбекконцерта». Фото: страница «Узбекконцерт» в Facebook

Он пояснил, что творчество артистов не должно вызывать чувство смущения и стыда, фактически взяв на себя ответственность за то, что должны слушать и смотреть 30 миллионов узбекистанцев. 

В 2019 году «Узбекконцерт» пошел еще дальше, взявшись за разработку стандартов для торжеств. Худсовет заявил о разработке списка песен, допустимых на свадьбах и других массовых мероприятиях в соответствии с национальными традициями.

О каких национальных традициях говорит цензор, если Узбекистан – страна, объединяющая представителей 140 национальностей, каждая из которых сохраняет свою самобытность и имеет свои музыкальные предпочтения? Будет ли нарушением танец сиртаки на греческой свадьбе или включение Верки Сердючки в репертуар на украинской свадьбе? К сожалению, об этом «Узбекконцерт» умалчивает и игнорирует обращения журналистов CABAR.asia. Поэтому мы вынуждены ограничиваться сухими данными, приведенными на сайте госцензора.

Итак, чтобы получить лицензию на право выступать на праздниках и получать за это деньги, нужно предоставить копии личных документов, две фотографии, справку о репертуаре и заплатить одну минимальную зарплату – 223 тысячи сумов (24 доллара США).

С требованиями по заявке на получение лицензии все понятно, за исключением механизма оценки творчества артиста. Кто и по каким критериям принимает окончательное решение – открытый вопрос. Ведь соответствие национальным традициям – формулировка размытая, которой можно прикрываться в каждом отдельном случае. 

Наследие тоталитаризма

Последним скандалом с участием «Узбекконцерта» стало лишение лицензии певца Джахангира Атаджанова 14 октября этого года. Худсовету не понравилось, как его осыпают деньгами на одном из частных выступлений.

Что любопытно, это одна из национальных традиций Узбекистана. На свадьбах и суннат-туях (торжество в честь обрезания ребенка – прим. авт.) принято раскидывать деньги, чтобы виновникам торжества сопутствовали удача и успех.

К тому же, Конституция страны гарантирует соблюдение свобод, в том числе самовыражения. А также подчеркивается, что никакая идеология кроме государственной, не может быть признана официальной (статья 12 Конституции РУз).

После того, как Атаджанова поддержала общественность и ряд высокопоставленных чиновников (включая главу Агентства информации и массовых коммуникаций Комилжона Алламжонова и по совместительству начальника дочери президента Саиды Мизиёевой), артисту вернули лицензию. В «Узбекконцерте» объяснили, что он якобы пообещал исправиться и «работать во благо народа».

Выходит, что худсовет, собранный из числа чиновников Минкультуры, проводит субъективный анализ творчества артистов и даже не делится с общественностью своими мыслями. Более того, ряд артистов на условиях анонимности сообщили CABAR.asia, что высокопоставленные чиновники Минкультуры, пользуясь своим положением, вынуждают некоторых артистов выступать на мероприятиях, в том числе частных, бесплатно. За отказ певцы рискуют попасть в так называемый «черный список» организации.

Ни один из артистов официально не подавал жалобу на подобные действия, опасаясь последствий.

Общественный деятель Азиза Умарова считает «Узбекконцерт» прямым наследием тоталитарного прошлого:

Кому-то это кажется нормальным, что какой-то чиновник в казенном кабинете может в XXI веке испортить жизнь певцу, сугубо исходя из своих тараканов в голове? Эта организация является прямым наследием тоталитарного контроля в СССР. Аналогов в современном мире нет. Предлагаю упразднить и тем самым, оставить творчество певцов на суд самих зрителей. Люди сами разберутся.

Цензура – враг альтернативной музыки

Поэт и фронтмен ташкентской рок-группы «Крылья Оригами» Ашот Даниелян считает, что цензура убивает творчество.

Группа «Крылья оригами». Ашот Даниелян – справа. Фото взято с личной страницы в Facebook

«Сказать честно, я до сих пор не очень понимаю, почему существует этот орган, для чего он нужен и кто его учредил. Существует Минкульт, разве этого недостаточно? Почему кто-то должен регулировать непонятно что. По сути дела, если разобраться, это антиконституционная организация, потому что в Конституции прописано, что любой гражданин страны имеет право на свободу самовыражения», – говорит Даниелян.

По его словам, политика «Узбекконцерта» привела к массовому оттоку молодых талантов. Например, в стране практически не осталось альтернативной музыки. У коллективов нет стимула развивать свое творчество, а музыкальные колледжи выпускают людей без амбиций, которые нацелены стать свадебными музыкантами, и зарабатывать на банкетах.

Но так было не всегда. В начале 90-х рок-фестиваль «Дети цветов», который проходил в Ташкенте, объединял 30 групп, заявок было почти втрое больше. Сейчас, для сравнения, навскидку можно назвать около пяти рок-групп, продолжающих выступать в Узбекистане.

«В ДК “Гульшан” через стенку от нас репетировал Артём Тильдиков, бас-гитарист группы “Домино”. Сейчас он играет с такими музыкантами, как “Земфира”, “А-студио”, “Ёлка”. И правильно сделал, что уехал. Здесь он не мог бы жить достойно на деньги от своей музыки», – отмечает Даниелян.

Он считает, что альтернативная музыка в стране фактически вне закона. Музыканты либо должны соответствовать музыкальным вкусам руководителей «Узбекконцерта», либо уходить в глубокий андерграунд (художественное направление, противопоставляющее себя массовой культуре – прим. ред.).

Шоумен Roman, работавший за границей, согласен с этим мнением. По его словам, зарубежная сцена свободна от цензуры и это не приводит к обесцениваю творчества.
Хотя артисты также должны получать лицензии и работать в правовом поле.

Чтобы реализоваться в творческом плане, молодые музыканты из Узбекистана уезжают за границу.

«Там можно и заработать, и раскрыть свой творческий потенциал», – говорит шоумен.

По его мнению, с нынешней политикой «Узбекконцерта» уровень национальной эстрады еще долгие годы будет оставаться прежним.

«За» и «против»

В кулуарах большой сцены артисты критикуют цензуру и конкретно руководителей «Узбекконцерта». Но в публичных выступлениях говорят, что рады сотрудничеству с этой организацией и понимают, что их творчество помимо развлекательной функции несет также воспитательную и образовательную, поэтому здоровая цензура нужна.

При этом обсуждать не самые удачные решения организации согласились не все. Это говорит о том, что даже известные музыканты и певцы опасаются личной мести за критику действий «Узбекконцерта».

Фактически организация продолжает карательную политику предшественника «Узбекнаво», лишая лицензий любимых народом исполнителей по прихоти чиновников Минкультуры, либо по звонку свыше. При Каримове большой сцены в стране были лишены певицы Юлдуз Усманова, Севара Назархан, комик Обид Асомов, группа «Ялла» и другие.

San Jay. Фото взято с официальной страницы в Facebook

Сейчас разыгралась эпопея между «Узбекконцертом» и певцом San Jay. Он продолжительное время не мог получить лицензию из-за бороды (один из неформальных запретов в стране). После огласки конфликта, ввиду отсутствия законных барьеров на пути к получению лицензии, он все же добился разрешения проводить концерты. Но который месяц не может начать выступать из-за бюрократических проволочек. Не помогло даже публичное видеообращение на имя президента.

Опрошенные на условиях анонимности молодые музыканты разделились на два лагеря. Одни утверждают, что никакой цензуры быть не должно. Зритель и слушатель сам сделает выбор, чье творчество ждет успех, а разного рода маргиналы будут прозябать в подвалах чартов (список наиболее популярных медиапродуктов – прим. ред.).

Вторая группа людей утверждает обратное. Резкое снятие ограничений и рамок накроет общество неконтролируемой волной бескультурного, безнравственного музыкального контента, и, как следствие, общей деградации ценностей.  

Ну а пока идут такие споры, узбекская молодежь фанатеет от татуированных артистов российского лейбла Black Star, Джейсона Деруло, Ольги Бузовой и других звезд, не испытывающих проблем с проведением концертов в Узбекистане, несмотря на откровенные наряды, обсценную лексику и тексты песен, не соответствующих национальным традициям.  

Смотрите по теме:
О признаках цензуры и ограничения прав человека в сфере государственного регулирования шоу-бизнеса в Узбекистане