Суждение о двух языках

Много лет назад ко мне обратился академик Азиз Пулатович Каюмов, с предложением  поэтической обработки  выполненного им подстрочного  перевода со староузбекского языка на русский, четверостиший Алишера Навои,  известных как «Арбаин кырк хадис». Наша недолгая  беседа через несколько дней  имела продолжение,  которым стало постижение  творчества великого  поэта.
 
Гуманист,  и несомненно  мусульманин, знающий  высокую цену того, что мы, сегодня, в нашей непростой современности,  называем толерантностью  и веротерпимостью,  Азиз Каюмов произнес тогда фразу, после которой я не смог отказать его просьбе: «Если эту работу не сделаете вы,  этого не сделает никто».  
 
В процессе работы над текстом, каждое подготовленное мной  четверостишие, с обязательным сохранением  смысла оригинала, обсуждалась с Каюмовым. 
 
Итогом работы, стала  изданная в Ташкенте брошюра, в аннотации которой было записано: «…предназначена для широко круга читателей и студентов республиканских высших и  средних учебных заведений».
 
Анонсом к изданию, стала газетная  статья академика, комментировавшего  современное значение трудов Алишера Навои, в контексте упоминаемого  произведения. «Арбаин Кырк хадис» был поэтическим комментарием сорока четверостиший Пророка  Мухаммада.
 
В идеологической реальности молодого государства Узбекистан, в тот период, по ряду известных причин,  достаточно осторожно относились к официальной популяризации исламской религии, не говоря уже об упоминании всемирно известного поэта, как глубоко верующего человек. 
 
Несомненно, и  появление этой  работы, впервые  выполненной  начинающим свой творческий путь русскоязычным  литератором, и редактируемой учёным с мировым  именем считалось  серьёзным идеологическим фактором в современной трактовке и  понимании светского Ислама. Тема деликатная, особенно в её восприятии молодым  поколением узбекистанцев.
 
Я не стал учёным-навоиведом, как предполагал мой учитель. Мой творческий потенциал не мог остаться в стороне от противостояния  всё активнее проявляющего себя в ЦА, и в частности в РУз, радикальной исламистской идеологии, и акцентировано заявляющей о себе партии «Хизб-ут-Тахрир аль Ислами».
 
Вышеперечисленные авторские  исследования под руководством Азиза Каюмова  некоторых поэтических произведений светской и религиозной направленности Алишера Навои и его учителя, наставника и друга Абдурахмана Джами, стали духовным стержнем в моей дальнейшей литературной деятельности. 
 
Большое значение имела и личность академика. Его скромность,  гражданское мужество, чувство долга,  патриотизма и любовь к нашей Родине, и к родному узбекскому языку – всем этим Азиз Каюмов щедро делился не только со мной, но с сотнями  своих  учеников.
Но один из уроков  гражданственности потряс меня не только этими характеристиками, но и душевной болью за судьбы  двух  языков — узбекского и  русского.
 
Я долго размышлял, вправе ли писать о той удивительной беседе, в которой Азиз Пулатович доверил мне то, что терзало его сознание уже долгое время. Если бы не его слова о предоставленном мне праве пересказать услышанное,  я бы никогда не посмел переступить порога его отеческого доверия.
 
Прелюдией к тому непростому разговору, происходившему в его рабочем кабинете,  были его интереснейшие рассказы о  советских писателях и профессиональных переводчиках, посвятивших себя подготовке к изданию десятков томов произведений Алишера Навои
 на русском языке.
 
Неожиданно, неизменно спокойный  Азиз Пулатович, не отрывая взгляда от лежащих перед ним  рукописей, произнес:
«Я испытываю огромное беспокойство, за будущность русского языка в Узбекистане  в обозримом будущем. Ощущаю и чувство своей вины за свое участие в группе наших авторитетных ученых,  убедивших  нашего Президенты начать официальный переход с использования русского,  на ставший государственным узбекский  язык.  Наше молодое государство не готово к этой масштабной акции. Не готовы не только специалисты  всех без исключения ведущих отраслей экономики страны, но и наши  гуманитарии.
 
Невозможно вот так, с плеча, в короткие сроки,  на волне эйфории обретенной независимой государственности, сделать то, что требует десятилетия работы. И не двух десятков переводчиков, а армии квалифицированных специалистов. Таких, которые  не просто владели бы двумя языками, а  знали бы специфику отраслей, с которыми им придется работать.
Но, это не тупик. Этот барьер страна преодолеет. Нужно только время. Но не месяц, или год. Годы».
 
После долгой паузы, которую я не смел прервать, видя взволнованное состояние собеседника, он произнес: «Будет огромной трагедией, если моя подрастающая внучка, не будет понимать глубину произведений русских классиков. Как можно жить без постижения глубины смысла ими написанных произведений,  без знания русского языка.  В новейшей истории узбеков, современный формат ментальности нации сложился благодаря русскому языку. Языку, всегда служившему опорой сохранения и развития  нашего языка и культуры. Без его присутствия в нашей духовной среде мы не будем развиваться».
 
Здесь я прерву свое воспоминание об этом удивительном монологе моего учителя, наставника. Прерву из уважения к немеркнущему авторитету ученого  с мировым именем.
Прерву оттого, что помня Азиза Пулатовича Каюмова, не имею права говорить о том, что, надеюсь, однажды, напишут представители молодого поколения исследователей, историков или писателей Узбекистан.
 
Но будь академик сегодня с нами, он, несомненно, выразил бы своё отношение гражданина и ученого к неуважаемым им и при жизни «ура-патриотам», и нынешним авторам новомодного тезиса  о главенствовании  одного языка. При этом не брезгующих попрекать старшее поколение генетических носителей иных языковых групп, в том числе русского языка, в незнание литературного  узбекского.
Не могу не упомянуть также о глубоком уважении академика Каюмова к научным выводам российско-советских учёных-востоковедов. И  в первую очередь Бартольду, Семенову  и Бертельсу. «Без них, многое из нашей национальной литературы, было бы, в лучшем случае, рассеяно по мировых научным центрам».
 
В нашей приватной беседе, осенью  2004 года, он произнёс и то, что я часто вспоминаю, читая популистский бред иных молодых ученых, тех, кто  взял  на вооружение слово «уят» (с узб., на русский стыд, стыдно), адресуя его тем, кто в достаточной степени не владеет национальным языком страны.
 
Уважаемые оппоненты, иная ныне  эпоха. Эпоха цивилизованно-поступательного  развития страны.  И в этом процессе, важной доминантой является  неповторимое и  выверенное историей, качество  нации. Известно оно как веротерпимость и уважение к носителям иных языков, а в нашем случае,  к их возрастным возможностям  качественно владеть государственным языком страны.
 
Айдын Гударзи