Пять лет без справедливости: почему потерпевшая не может добиться возмещения ущерба

Жительница Учтепинского района уже более пяти лет пытается добиться возмещения ущерба после кражи, совершенной 10 апреля 2019 года, но, по ее мнению, сталкивается с безразличием чиновников.

В апреле 2019 года квартиру гражданки Л. обокрали, вынесли ценностей и денег на сумму свыше 87 миллионов сумов. Дело было передано в УВД Учтепинского района, однако, хотя подозреваемая была установлена достаточно быстро, дело шло ни шатко, ни валко. Cледствие начало проявлять активность после того, как потерпевшая уже в мае обратилась в народную приемную при президенте.

Спустя три месяца, в мае 2019 года возбудили уголовное дело, которое длилось пять месяцев — с июня по сентябрь 2019 года.

Суд по уголовным делам Учтепинского района вынес приговор по части 3 статьи 169 Уголовного кодекса Республики Узбекистан и вынес решение о возмещении ущерба. Вот выдержка из приговора суда: «На основании проведенных следственных действий, дачи показаний в суде свидетелей и признании вины со стороны обвиняемой, Ф.В. обязана выплатить потерпевшей 87 498 487,70 сумов в срок не позднее 12 месяцев со дня вынесения судебного решения». Казалось бы все – справедливость восторжествовала.  Но не тут-то было.

Осужденная платить не спешила. Потерпевшая обратилась в Верховный суд с просьбой изменить меру пресечения в связи с неисполнением решения суда. Осужденной запретили выезд за границу и, наконец, начались выплаты, которые шли три года, несмотря на предписанные судом 12 месяцев, в течении которых суд обязал вернуть украденное.

Потерпевшей вернули около четверти суммы — 21 миллион сумов, при этом 4 миллиона 800 тысяч ее денег осужденная внесла в качестве залога, чтобы при проведении следственных действий она находилась на свободе.

В августе 2023 года платежи прекратились. Обращение потерпевшей в Бюро принудительного исполнения (БПИ) Учтепинского района были безрезультатны. После обращения потерпевшей в БПИ при Генеральной прокуратуре в октябре 2023 года, в январе 2024 года поступил платеж на сумму 198 тысяч сумов, как оказалось — последний.

В последнем ответе БПИ сообщает о том, что пострадавшей возвращено всего 27 497 207 сумов, на счет БПИ получено 1 198 019 сумов. И, ни слова о перспективах возврата остальных 58 803 261 сума. И ни слова о залоге, который осужденная внесла из денег потерпевшей на сумму 4 800 000 сумов.

Однако, это дело гораздо сложней, чем может показаться. Осужденной по этой краже на момент совершения преступления, следствия и затем суда была несовершеннолетней. На нее вышли через ее мать, которую задержали во время продажи украденного телефона и определили в качестве «сбытчицы краденного» — это вполне определенный с точки зрения Уголовного кодекса статус соучастника кражи со всеми вытекающими последствиями.

Однако, неожиданно на суде она становится «свидетелем» — возможно из-за ошибки оперуполномоченного, который, со слов потерпевшей, на суде заявил, что из-за большого объема дел, перепутал термины. Однако, это каким-то образом прошло мимо внимания суда, но возымело большое значение для последующего хода дела. «Сбытчик краденного» и «свидетель» совершенно разные статусы в уголовном деле. «Сбытчик краденного», по сути, такой же участник преступления, как и человек, совершивший кражу. К нему применяются жесткие санкции Уголовного кодекса. «Свидетель», если не дает ложных показаний неподсуден.

Вероятно поэтому суд обязал несовершеннолетнюю преступницу выплатить украденное, но не обратил взыскание на мать, которая, во-первых, сбывала краденное и, во-вторых, должна была, по сути, ответить за деяния своего несовершеннолетнего ребенка. Это ясно прописано в статьях 10, 14 и 16 закона Республики Узбекистан «Об исполнении судебных актов и актов иных органов».

Возможно в ходе судебного следствия была допущена маленькая неточность, но она сыграла решающую роль и в судьбе осужденной, и в судьбе её матери, и в судьбе потерпевшей.

Если учесть, что на день суда сумма возмещения составляла 10 210 долларов США, а курс 8 451 сум за доллар, а сегодня курс превысил 12 850 сумов, то легко посчитать, сколько денег потеряла потерпевшая за четыре года бюрократической волокиты и нерадивости сотрудников БПИ, которые не смогли исполнить решения суда.

Прорехи в законодательстве и ненадлежащее исполнение своих обязанностей сотрудниками БПИ, необъяснимая «гуманность» к осужденной, которая через год после кражи стала совершеннолетней, обернулась против имущественных прав потерпевшей – гражданки Республики Узбекистан. По словам потерпевшей, Республика Узбекистан в лице судебных органов и Генеральной прокуратуры не смогли полноценно защитить ее имущественные права.

Очевидно, это дело прокуратуры, разобраться в этих хитросплетениях, чтобы защитить законные права и интересы пострадавшей.

На сегодняшний день все остается без изменений. Ответственный за исполнение сотрудник перестал отвечать на звонки. Весьма странно, что БПИ при Генеральной прокуратуре не может решить проблему потерпевшей. И странно, что БПИ пятый год наблюдая такую ситуацию, не проявляет инициативу по изменению меры пресечения для гражданки, наплевавшей на решение суда.

Такое отношение к исполнению решения суда является прямым ударом по престижу судебной власти Узбекистана.

Эта история длительного и безуспешного противостояния с бюрократической системой. Несмотря на судебное решение и многочисленные обращения в различные инстанции, проблема так и не решена. Ситуация вызывает вопросы о качестве работы правоохранительных органов и эффективности системы принудительного исполнения судебных решений в Узбекистане.