«Другой ад». Особенности гиг-работы в Грузии

История Гиорги Тикарадзе, 36-летнего курьера по доставке еды из Тбилиси, отражает факторы, которые привлекают и отталкивают жителей Грузии в сфере экономики свободного заработка (т.н. «платформенная занятость» или «гиг-работа»).

«Прежде чем стать курьером, я много лет работал барменом. Это был ад. Но оттуда я попал в другой ад», — говорит Гиорги.

Платформенная занятость или гиг-работа — форма самозанятости, при которой специалисты используют онлайн-платформы для поиска клиентов, предоставления услуг или продажи товаров. Так работают, например, таксисты, курьеры, репетиторы, копирайтеры, дизайнеры и т.д. Платформа при этом не считается нанимателем/работодателем.

Гиорги Тикарадзе начал работать в Wolt, финской платформе доставки еды, в 2020 году. Долгий рабочий день, стагнация заработной платы и отсутствие реакции со стороны Wolt вынудили его присоединиться к громкой забастовке в феврале-апреле 2023 года.

«Перед забастовкой я попал в аварию и не мог работать. А после забастовки Wolt заблокировал мне доступ к системе», — рассказывает Тикаридзе.

И он не единственный курьер, которого постигла такая участь: аккаунты других участников забастовки также были деактивированы Wolt.

Некоторые из пострадавших курьеров подали жалобу омбудсмену, который вынес решение в их пользу и рекомендовал Wolt повторно нанять этих людей на работу. Однако рекомендация эта не носила обязательный характер, и Wolt ее проигнорировал.

Отвечая на вопрос об этом инциденте, менеджер по общественной политике Wolt Наталиа Джалиашвили говорит:

«Курьеры, которые были отключены от нашей платформы, были признаны нарушающими партнерское соглашение с Wolt. Каждый курьер-партнер получил подробное объяснение с указанием причин его увольнения».

Этот случай свидетельствует о дисбалансе сил, существующем между гиг-работниками и онлайн-платформами в Грузии. Учитывая, что государство либо не желает, либо неспособно предпринимать действия в этом направлении, а уровень безработицы в стране составляет 17 процентов, такие платформы, как Wolt, имеют широкую свободу действий и, по сути, могут делать, что хотят.

Трудовые права, которых нет

После случившегося Гиорги Тикарадзе перешел на работу в компанию Glovo, к одному из главных конкурентов Wolt, но вновь обнаружил себя «в том же самом аду». Тем не менее он не планирует прекращать гиг-работу:

«Если я работаю без перерыва, то все равно зарабатываю больше, чем на обычной работе, где зарплата составляет около 1 200 лари в месяц [около 400 евро]. А здесь я могу заработать 100 лари в день [35 евро], если сделаю 40 заказов за 12 часов».

Тикарадзе и другие опрошенные нами курьеры в Грузии описывают проблемы, аналогичные тем, с которыми сталкиваются курьеры на Западе, включая сверхурочную работу, несправедливое отключение аккаунтов и сопряженные с работой опасности. Однако отличие этой ситуации в Грузии заключается в том, что оплата на более широком рынке труда зачастую ниже, чем в экономике свободного заработка. Установленной минимальной заработной платы практически не существует, как и трудовых прав.

«Даже стандартные рабочие места в Грузии нестабильны», — говорит Ана Диаконидзе, социолог Тбилисского государственного университета и эксперт по платформенной занятости. «Я брала интервью у людей, работающих «традиционным» образом, у которых не было отпуска в течение четырех лет. Поэтому, конечно, эти люди не считают гиг-работу проблематичной, скорее наоборот».

Кроме того, самозанятые работники в Грузии платят максимум один процент подоходного налога, в то время как для наемных работников эта ставка составляет 20 процентов. Это объясняет, почему среди гиг-работников в Грузии мало желающих добиваться трудовых прав, даже несмотря на то, что омбудсмен и Инспекция труда установили факт наличия трудовых отношений между ними и платформами, с которыми они сотрудничают.

Судя по всему, стороны пришли к негласному консенсусу «не раскачивать лодку» по вопросу о статусе гиг-работников, который является одной из ключевых проблем в Европейском Союзе.

«В развитых странах идет битва за определение статуса гиг-работников: являются ли они сотрудниками или независимыми подрядчиками», — объясняет Вако Нацвлишвили, преподаватель Тбилисского государственного университета и исследователь трудового права.

В Грузии же, по его словам, трудовое законодательство не защищает права тех, у кого уже есть статус наемных работников, и поэтому гиг-работники не видят смысла бороться за получение этого статуса.

Раздвижные двери капитализма

Однако все вышесказанное не мешает разгораться спорам внутри сферы платформенной занятости, поскольку заработная плата снижается, а стоимость жизни в стране растет. Последняя забастовка водителей такси Bolt состоялась в январе 2024 года после того, как эта эстонская мультимодальная платформа повысила комиссию, взимаемую с водителей за каждую поездку, с 10 процентов до 23,6 процента. Впрочем, сам Bolt это утверждение опроверг, заявив, что рассмотрел требования бастующих водителей «пункт за пунктом».

Водитель Bolt. Фото: Илиа Ратиани/RFER/RL

Грузинские гиг-работники застряли в раздвижных дверях западного платформенного капитализма. С 2022 года бизнес-модели в гиг-экономике претерпели быструю трансформацию, поскольку инфляция резко возросла и процентные ставки тоже начали расти. Возросшая стоимость денег заставила финансовых инвесторов все более скептически относиться к вложению денег в платформы доставки еды и такси, учитывая, что почти все они были убыточными с момента запуска около десяти лет назад.

«Очевидно, что рынок переживает сейсмический сдвиг, и нам нужно реагировать соответствующим образом. Выражаясь в стиле Джерри Магуайра, «мы должны показать им деньги»», — пишет генеральный директор службы такси и доставки Uber Дара Хосровшахи в мае 2022 года в своем письме сотрудникам, просочившемся в открытый доступ.

Этот «технологический спад» привел к тому, что все цифровые платформы труда перешли от стратегии «рост превыше прибыли» к более финансово устойчивым моделям. Пока только Uber удается получать прибыль, но все платформы стремятся увеличить свои доходы в основном за счет ущемления своих работников.

Когда в 2018 году компания Wolt вышла на грузинский рынок, она все еще находилась на этапе «рост превыше прибыли». Деньги были дешевыми, а поставки субсидировались компанией, чтобы завоевать долю рынка за счет конкурентов.

Но к началу 2023 года Wolt полностью изменил курс. Он сократил оплату своим курьерам в Грузии в рамках общеевропейской инициативы по снижению затрат на рабочую силу, что спровоцировало забастовки не только в Грузии, но и, по крайней мере, в семи других европейских странах. Это международное забастовочное движение сопровождалось в социальных сетях хэштегом #ReWolt.

Когда такие глобальные игроки затягивают пояса, туго становится курьерам и водителям. Опубликованное в марте 2024 года исследование Оксфордского университета по экономике показало, что и Wolt, и Glovo соответствуют лишь четырем из десяти критериев минимальных стандартов справедливости по отношению к работникам. А платформа такси Bolt и аналогичная российская платформа Яндекс (в которой Uber до прошлого года имел долю) отвечают лишь одному из десяти критериев.

«К сожалению, похоже, что платформам еще предстоит принять существенные меры для решения множества проблем, с которыми сталкиваются их работники», — заключают авторы исследования.

В ответ на это менеджер по общественной политике Wolt Наталиа Джалиашвили сообщила, что их компания провела опрос, показавший, что «большинство наших партнеров удовлетворены сотрудничеством».

Bolt, в свою очередь, заявил, что вообще не участвовал в упомянутом исследовании, поскольку не верил в его способность «отразить все особенности каждого бизнеса».

Зато представитель Glovo признал, что у них в самом деле «есть возможности для роста».

Может ли Грузия следовать европейским правилам гиг-экономики?

Хотя иностранные инвестиции в цифровые платформы труда в Грузию могут создавать новые проблемы для работников, они также открывают возможность создания новых, более высокооплачиваемых, рабочих мест.

В статье грузинских экономистов Муртаза Квирквая и Могели Шенгелия, опубликованной в феврале 2024 года, появление и существование таких платформ в Грузии оценивается как положительный фактор, поскольку они могут помочь «сократить безработицу и обеспечить дополнительные источники дохода для занятого населения».

Директор программы социальной политики Центра социальной справедливости Грузии Саломе Шубладзе не верит, что потенциал цифровых трудовых платформ по созданию рабочих мест перевешивает риски для прав трудящихся. По ее мнению, для того, чтобы сбалансировать эти риски необходимо регулирование:

«Дело не в том, хорошие или плохие платформы, а в том, как они работают в Грузии. Если ЕС сможет регулировать работу платформ, значит, она может регулироваться и здесь».

11 марта 2024 года Евросоюз согласовал Директиву о платформенной деятельности, которая установит правовую презумпцию трудоустройства для работников платформенной экономики во всех 27 государствах-членах ЕС. В 2023 году Грузии был официально присвоен статус кандидата в члены ЕС, в результате чего страна оказалась в центре внимания с точки зрения потенциального членства. Саломе Шубладзе, ранее работавшая юристом в правительстве Грузии, считает, что данная директива ЕС может, наконец, подтолкнуть грузинских политиков к действиям по регулированию работы платформ.

Гиг-экономика дала столь необходимые возможности стране, которая остро в них нуждается, но по мере изменения бизнес-модели этих глобальных платформ начинают проявляться издержки. Независимо от того, последует ли Грузия Директиве ЕС о работе платформ или нет, регулирование необходимо, чтобы обуздать крайности экономики свободного заработка.