Каким должен быть инклюзивный рекрутинг в Узбекистане

Непонимание со стороны государственных органов о необходимости трудоустройства лиц с инвалидностью, разобщенность гражданского общества, нерабочие квоты — такие проблемы присутствуют в инклюзивном рекрутинге в Узбекистане. Обсудили ситуацию с исследователем Дильмурадом Юсуповым, который адвокатирует за права людей с инвалидностью и руководит проектами в Sharoit Plus.

В Узбекистане люди с инвалидностью по-прежнему сталкиваются с трудностями при поиске работы. Существующие рекрутинговые платформы часто недоступны и не предлагают вакансии для них. Портал Ish Plus решает эту проблему, помогая им находить подходящие рабочие места.

— Какое было восприятие проекта у общества?

— Отличное восприятие было. Вообще, у нас много было претензий касательно того, что проект только в Ташкенте. Многие люди из регионов жаловались на это. Мы объясняем, что Sharoit Plus — общественное объединение людей с инвалидностью. То есть это люди с инвалидностью, которые реализуют этот проект. Это не госорган, у которого есть финансы и который может сразу за один день запустить проекты во всех регионах Узбекистана.

Для этого нужно время, потому что мы сейчас только до сих пор пилотируем этот проект, мы изменяем его, дорабатываем портал, делали мобильное приложение. То есть платформа совершенствуется, и проблема в том, что работы в регионах вообще мало в целом, то есть какие мы вакансии будем публиковать, например, в Камашинском районе Кашкадарьинской области, я не знаю. Потому что люди оттуда едут в Ташкент, люди с инвалидностью в том числе, многие глухие, слабослышащие, едут из регионов в Ташкент на работу на парковках, например, в общежитиях, чтобы была возможность одновременного проживания и работы. То есть миграция внутренняя очень сильная, потому что нет работы в регионах.

В целом такая претензия была со стороны лиц с инвалидностью, но мы работаем над этим. Я, честно говоря, думал, что мы сработаемся с другими ННО, которые работают в сфере защиты прав людей с инвалидностью, потому что это должна быть совместная работа. У Ассоциация инвалидов в Узбекистане есть филиалы. Может быть, нам не обязательно свои филиалы открывать в регионах, потому что там есть филиалы ассоциации, и там можно нанять координатора, у ассоциации есть бюджет, почему бы не начать проект вместе с ассоциацией? Другие организации тоже могли бы вместе с нами  работать, мы не продвигаем эту платформу исключительно как проект Sharoit Plus. Если бы больше организаций работало в данном направлении, мы могли бы больших результатов достичь.

В данном проекте мы работаем как рекрутинговое агентство больше. Мы не социальные работники, не психологи, мы просто соединяем два мира, и на этом наша работа заканчивается. Но потом нужно подключаться или социальному работнику, или трудовому психологу, который понимает адаптацию человека с инвалидностью на рабочем месте и ведет трудовое сопровождение.

Существует большая разобщенность среди гражданского сектора. И вообще любые альтруистические проявления в обществе, воспринимается как что-то сомнительное, потому что тут все выживанием занимаются, все думают про себя. Особенно госорганы не понимают зачем мы этим занимаемся.

—  Какие изменения произошли после запуска проекта?

— После старта нашего проекта Министерство занятости и трудовых отношений, сейчас Министерство занятости и сокращения бедности, запустило свой портал, и там уже указывали вакансии для лиц с инвалидностью, но, к сожалению, он не обновляется так часто, как наш. Наш обновляется каждый день.

Другие рекрутинговые агентства не были сильно заинтересованы в трудоустройстве людей с инвалидностью. Например, для людей с инвалидностью по слуху нужен перевод вакансии на жестовый язык. Мы делаем этот перевод в видеоформате, то есть наш веб-портал специализированный, потому что он предоставляет услуги именно для лиц с инвалидностью, и в будущем мы планируем для уязвимых слоев населения тоже давать вакансии.

Мы сейчас открыли категорию «одинокие матери или родители детей с инвалидностью», планируем также включать людей, живущих с ВИЧ.

Без адвокации, без изменения мышления работодателей мы не смогли бы достичь целей по трудоустройству. Мы организовали ежегодный ивент — это инклюзивный бизнес-форум, куда мы приглашаем работодателей, которые, увидев успешный опыт трудоустройства людей с инвалидностью, меняют свое мышление. То есть существующие рекрутинговые платформы, они остались такими же, как они есть, но есть какие-то зачатки изменения мышления, менталитета работодателей в частном секторе. Есть пример кондитерской сети Safia Bakery. После того, как они приняли участие в форуме, со мной связалась ее HR-координатор, которая заявила, что компания заинтересована в трудоустройстве лиц с инвалидностью. То есть, если бы мы этого форума не делали, если бы мы просто опубликовали существующие вакансии на рынке, сотрудничества с частным сектором на таком уровне не могло бы быть.

Проблема не в людях с инвалидностью, а в отсутствии доступности рабочей среды, дискриминации по признаку инвалидности при найме на работу. Мы боремся с этими вещами.

Кроме этого, одно из достижений адвокации было то, что убрали лейбл нетрудоспособных у людей с инвалидностью. Я полагаю, что это одно из достижений проекта, потому что мы говорили о том, что все должны быть трудоспособны, потому что право работать – это право на труд, которое закреплено Конституцией.

— Получается, что компании увидели ценность вашего проекта и одна из них сейчас оплачивает затраты на гонорары сотрудников проекта?

Да, так и есть. Директор этой компании приходил к нам, увидел наш проект и сказал, что хочет помочь, потому что к нему часто обращаются организации в поисках спонсора, благотворительная модель получается. Очень мало в стране организаций, которые именно адвокатируют за права лиц с инвалидностью.

Директор этой организации заявил, что устал от таких обращений и не видит смысла в единовременной помощи, а хочет видеть долгосрочный эффект. Он также отметил, что в такой раздаче благотворительной помощи есть коррупционный фактор. Для него было эффективней дать поддержку нашему проекту – координаторам с инвалидностью, которые в дальнейшем помогут в трудоустройстве других людей с инвалидностью.

Мы заключили с этой компанией меморандум о взаимопонимании.

Сейчас мы начали оказывать платные консалтинговые услуги через соцпредприятие Praxis+. И через него мы коммерциализируем услуги инклюзивного рекрутинга для частных компаний. Мы проводим тренинги по адаптации рабочего места, консультируем работодателей по трудоустройству лиц с инвалидностью, по реализации их обязательств касательно законодательства, по 3-процентной квоте, согласно которой именно этот процент должен быть зарезервирован для людей с инвалидностью на предприятии, где трудоустроены не менее 20 человек.

Кейс с Safia Bakery мы хотим позиционировать для бизнеса, чтобы другие компании, увидев информацию про корпоративно-социальную ответственность, могли усилить инклюзивный рекрутинг, мы хотим добиться, чтобы это был как бы эффект по цепочке,
чтобы другие компании тоже начали наши услуги покупать по подбору персонала.

Это комплексная работа, где работает переводчик жестового языка, проходит анализ резюме, психологическая беседа с соискателем, связка его с работодателем.

Услуги для соискателей с инвалидностью мы оставляем все бесплатными. Наша цель — это социальное изменение в обществе.

— Как родилась идея этого проекта?

Это все началось в рамках моего исследования, когда я получал много вопросов от людей с инвалидностью о том, какая практическая польза от моего исследования для них. Я понял, что необходимо, чтобы люди получили пользу от моей деятельности. Мы начали проект в разгар пандемии и начали оказывать первые онлайн-услуги, получив в Sharoit Plus малый грант ООН на укрепление социальной защиты.

Ключевым компонентом проекта был сайт, нам нужна была онлайн-платформа, которая была бы доступна для людей с инвалидностью. Чуть позже мы поняли, что необходимо работать в двух направлениях: как с работодателем, так и с соискателем.

Наша первоначальная цель была публикация 500 вакансий доступных для людей с инвалидностью, это был индикатор.

Проблема заключалась в том, что список профессий по трехпроцентной квоте был недоступен. Эти данные были у биржи труда, но их получить было сложно. Мы решили, что эта информация должна быть публично доступной. Сделали исследование и поняли, что эта квота не работает вовсе.

Проблема этих списков была в том, что подробной информации о вакансиях нет в этом списке. Там указана только организация и цифра — сколько вакансий для лиц инвалидностью. Мы поняли, что многие вакансии создаются ради галочки: уборщица, сторож, были такие зарплаты в 600 тысяч сумов, 500 тысяч сумов.

Так мы поняли, что нам не нужно отталкиваться от количества вакансий как индикатора проекта, а нужен такой индикатор, который покажет его эффективность —  количество трудоустроенных.

Мы сделали исследование рынка труда в Ташкенте, в котором опросили порядка 1000 работодателей. Исследование показало, что многие даже не знают про существование 3% квоты, многие не понимают, в каких областях могут работать люди с инвалидностью.

— А как вы продвигали проект?

У нас есть хорошая команда волонтеров, приглашали на наши мероприятия СМИ, у проекта есть канал в Telegram. Я сам часто пишу аналитические статьи. То есть наша работа комплексная – это и предоставление услуг и адвокация.

Главный индикатор — это количество трудоустроенных лиц с инвалидностью. В рамках проекта более трехсот лиц с инвалидностью трудоустроились в Ташкенте. Агентство социальной защиты заинтересовалось в проекте, и мы планируем запускать его в других регионах страны.

Очень сложно измерить изменилось ли отношений работодателей по отношению к соискателям с инвалидностью, но маленькими шагами движемся к инклюзивному рекрутингу. Британский совет начал принимать экзаменаторов с инвалидностью, которые знают английский язык. Они заинтересованы в наших консалтинговых услугах. Если вначале это были международные организации, то сейчас есть запрос на консалтинговые услугу у локальных компаний.

После трудоустройства около 35% лиц с инвалидностью по каким-то причинам ушли с работы: либо произошло недопонимание, либо низкий уровень адаптации на рабочем месте, мы сейчас изучаем эти причины. Сейчас мы пилотируем трудовое сопровождение. 

Опыт инклюзивного рекрутинга в других странах

В Австрии государство выдает гранты для адаптации рабочих мест, предоставляет налоговые льготы и субсидии. В Китае работодатели, которые нанимают больше 20% сотрудников с инвалидностью, получают субсидии.

В Японии люди с ментальной инвалидностью посещают 8-недельный курс по подготовке к работе, где воссоздаются рабочие условия. Выполняя простые задания, люди с ментальной инвалидностью учатся мотивации, социальной коммуникации и другим навыкам для работы. 

Помимо этого, работодатели получают информацию о том как решать появляющиеся в процессе трудоустройства проблемы.

Каждый год для работодателей проводятся туры зарубеж, чтобы они смогли собрать информацию и понять стратегии найма людей с инвалидностью.

Также чтобы продвигать инклюзивный рекрутинг и трудоустройство, среди работодателей проводятся конкурсы на оснащение рабочих мест необходимым оборудованием. Работодатели делятся с помощью публикаций своими примерами улучшений на рабочем месте, которые помогают повысить осведомленность других работодателей.

В компаниях, где больше пяти работников с инвалидностью, создаются команды, которые помогают этим работникам в адаптации.

Дана Опарина