На этой неделе было модно говорить с талибами

На прошедшей неделе было много поводов скептически улыбаться и поводов  к  радостным ожиданиям. Один из них: приезд в Ташкент восьми талибов  из их офиса в Дохе (Катар). В своем отчете о встрече наш МИД ограничился общими  дипломатическими формулировками. А вот пресс-секретарь талибов  Сухейль  Шахин сказал гораздо больше, и это оказалось самым главным. Сухейль Шахин: «Повстанческое движение  обсудило с властями Узбекистана ведущиеся переговоры с США».  То, что наши дипломаты как-то консультируют переговоры, к которым присматривается весь мир, обязывает ко многому.
 
В том числе к тому, чтобы национальная пресса достойно освещала серьезный процесс.
 
Пресса оказалась не на высоте
 
Сначала о том, что заставило корреспондентов anhor.uz еще раз с грустью констатировать: несмотря на все усилия Агентства информации и массовых коммуникаций перестроить работу ведомственных пресс-служб и редакций, это пока не удается. Что приводит к нежелательным для имиджа страны последствиям. Конкретно: восемь талибов во главе с муллой  Барадаром в 10 часов утра уже были в здании нашего МИД. И через полчаса уже начались переговоры.  На запрос anhor.uz  о ходе дискуссии в 11.30 пресс-служба ведомства ответила, что ничего не знает о пребывании талибов в Ташкенте. А  когда узнает, сообщит на своем сайте. Anhor.uz  давал  информацию о переговорах со слов  коллег в Кабуле и в Берлине. 
 
Anhor.uz выдал эту информацию сразу после начала переговоров, ориентируясь на свои принципы: новость состоит из цифр и фамилий, никаких эмоций.  А вот  зарубежные СМИ эту новость в тот день  дали, ссылаясь на сообщение Reuters 6 августа, и это было вовсе не то, что  нам хотелось бы  увидеть. Только вечером, когда «поезд уже давно ушел», на сайте МИД появилась краткая протокольная информация. Кто выиграл?
  
В те дни многое нас удивило. Один из несомненно хорошо информированных телеграмм-каналов сопроводил свою информацию о переговорах видеосюжетом с московской межафганской встречи в начале года – очевидно, надеясь, что читатели воспримут это как оперативную съемку в то утро. Это некорректно. Тот же канал сообщил, что талибов примут не в МИД, а «примет министр МВД». Это уже из рук вон…
 
Удивило отношение к подаче  оперативной информации коллег из ташкентских СМИ. Некоторые из них, в том числе один из ведущих журналистов страны, с некоторой обидой говорили: «Anhor.uz должен был распространить для других редакций соответствующие пресс-релизы».  Это с чего вдруг? Реагировать на все такие запросы в тот день было невозможно, потому отвечаю сейчас всем: «Аnhor.uz вовсе не пресс-служба». Привычка переписывать пресс-релизы вообще не красит журналиста. В данном конкретном случае можно обратиться в нашу редакцию, мы вам дадим координаты в Дохе  пресс-секретаря  «Талибан»  Сухейля Шахина, говорите с ним хоть каждый день, он такого наговорит…
 
Так с кем обнимались наши дипломаты?
Ожидаемо на следующий день после ташкентской встречи с делегацией талибов с резкой критикой происшедшего выступил афганский МИД. «Уровень приема представителей «Талибан» в Узбекистане говорит о том, что Ташкент не желает помочь Кабулу в мирном процессе», заявил официальный представитель МИД Афганистана Сабгатулла Ахмади.В документе МИД сказано так: «То, как приняли руководство «Талибана» в Узбекистане, а также ход переговоров, не указывают на то, что Узбекистан помогает или обеспечивает площадку для Афганистана.  Кабул  приветствует желание соседних стран помочь мирному процессу в Афганистане. Но наша страна ожидает от Узбекистана и других стран региона и мира уважения народа Афганистана и его руководства с тем, чтобы именно они имели главную роль в руководстве мирным процессом». То есть –Кабул, а не талибы. Серьезно обиделись.
 
Коллеги в Кабуле пояснили: «непонимание» вызвал характер встречи, восторженно-радостный.  В частности, ташкентский телеграмм-канал, который обладает инсайдерской (внутренней) информацией из нашего МИД, распространил довольно некорректный снимок: один из наших дипломатов ну прямо по-братски обнимает второго по значимости талиба — муллу Барадара.  Напомним, накануне талибы убили в Кабуле 14 и ранили полторы сотни человек, в том числе детей.  Эмоции в данном случае  неуместны…

На фото: талибы
 
Мы в дискуссии с кабульскими друзьями попробовали наших чиновников оправдать. Сделать это весьма просто. И дело в том, что эти восемь наших вчерашних бородатых гостей, да и все 36 обитателей так называемого Офиса «Талибан» в Дохе, – это вовсе не «все талибы». Не буду повторять публикацию anhor.uz, в которой подробно разбиралась структура этого аморфного  полупартизанского  движения, скажу кратко: нынешний «глава» талибов  Хайбатулла  Ахундзода  вовсе не Мулла Омар, который был для талибов почти святым. В «Талибан» сегодня пять-шесть фракций, и, как говорили в свое время у нас в Палестине: «У каждого Абрама – своя программа». Фракции не только не подчиняются единому командованию, но и спорадически воюют  то друг с другом, то с ИГИЛ, то с американцами-итальянцами-немцами. Можно  «сплотить»  за деньги определенные группировки  для конкретной операции, но только пока идет оплата.  Мне странно даже представить, что глава «Сети Хаккани»  Сироджиддин Хаккани  будет о чем-то спрашивать Хайбатуллу Ахундзода.  Именно Сироджиддин в прошлом году высказался о газопроводе TAPI, когда кто-то наивный сказал, что есть договоренность, что «талибы газопровод трогать не будут». Его слова: «Стройте свою трубу, я буду на ней тренировать своих подрывников».
 
Что же касается офиса «Талибана» в Катаре – это сегодня особая бюрократическая структура, сотрудники» которой несколько лет живут в комфортных условиях и заинтересованы в том, чтобы такая жизнь у них продолжалась если не бесконечно, то как можно дольше. Их существование оплачивают создатели  «офиса» — США и Германия.  Бюрократия катарского офиса талибов сегодня имеет возможность путешествовать по разным странам, вести престижные беседы с крупными политиками, с ее представителей недавно сняли на полгода санкции Совбеза ООН.  Так было всегда, не только с приходам к руководству офиса муллы Барадара.  Я помню, как в  августе  2018 года  в Узбекистан приезжали  эти же талибы из Дохи, но  во главе   с тогдашним руководителем офиса  Аббасом  Станикзаем. Им очень-очень понравилось на равных беседовать с настоящими дипломатами. И, когда в  марте нынешнего года наш министр иностранных дел  Абдулазиз Камилов и спецпредставитель  по Афганистану Исматилла Иргашев проводили в Катаре двухстороннюю встречу уже с новым руководителем – с муллой  Барадаром, одним из вопросов талибов было: «Когда мы снова приедем в Ташкент?».
 
Ну вот, приехали. Теперь надо с Кабулом разбираться.
 
Естественно, что сотрудники катарского офиса «Талибана» хотели бы, чтобы их личное счастье под названием «переговоры о мире в Афганистане» не завершилось бы слишком быстро. Потому то на начинающейся неделе в Дохе будет проходить уже восьмой (!) раунд переговоров о мире с американцами. Говорят, что он будет последним. Но затем будет не менее увлекательный афгано-афганский диалог: Кабул – «Талибан» (не исключено, что в Ташкенте).
 
Не только ушлые ребята из Дохи стали любителями путешествий. Эти встречи, —  все это понимают – уже способ существования целой группы  и кабульских  чиновников. Поскольку проходят они за счет немецкой казны, то каждый норовит урвать побольше: в апреле кабульская делегация заявила на встречу в Дохе 250 человек…

На фото: особняк офиса в Дохе (Франс Пресс)
 
Немного истории
Как получилось, что такая кровавая «тема», как мир в Афганистане, стала разменной картой в играх политиков? Об этом — история создания представительства талибов в Катаре. Когда восемь лет назад впервые встал вопрос о выводе международных сил из Афганистана, встал и такой вопрос: а на что потрачены $ 3 млрд., и за что сложили свои головы в этой пустыне почти 4 тысячи молодых американцев и европейцев? А отвечать перед американским Конгрессом, немецким Бундестагом и другими парламентами надо, имея на руках хорошие козыри. Таким козырем должен был бы стать мир.  Или – его видимость.
 
И в 2012 году возник вот этот самый офис «Талибан» в Катаре. Уже тогда наш старый знакомый Сухейль Шахин заявил: «Наше главное требование: мы хотим, чтобы наш офис в Дохе был признан международным сообществом и ООН».  Даже  вот так – и ООН!

В Доху собрали, в том числе, и бывших узников американской тюрьмы в Гуантанамо. Ясно, с каким условием их выпустили.  США  дали понять новоиспеченным талибским «дипломатам», что, в случае их несогласия с «правилами» деятельности представительства, будет возможно обращение к другой, более сговорчивой группе.  Причем —  при учёте мнения Кабула. Вот почему Кабул до сих пор икает при словах  «Офис в Дохе» — ведь была возможность, что в Катаре будут играть по правилам   Ашрафа Гани.
 
Стоит отметить, что лишь в мае 2015 года, почти два года спустя после открытия представительства, в Дохе состоялись первые переговоры между талибами и  кабульской делегацией. И что-то там пошло не так. Вашингтон мгновенно напомнил  людям из Дохи, кто они есть на самом деле. И уже
летом 2015 года в Исламабаде,  вне зависимости от катарского представительства, но при поддержке США и Китая, прошли переговоры другой группы талибов и кабульских представителей. В Дохе была тихая паника.  Официально «катарские» талибы отказали исламабадским переговорщикам в праве представлять интересы всего движения.  Но и сами с тех пор встают только по американскому будильнику (это мое личное мнение).
 
Тогда бывший глава Пентагона Джеймс Мэттис признал, что «в политическом отношении становится сложнее выяснить, кто ведёт переговоры от лица «Талибан». И даже было мнение (задушенное на корню), что для ясности картины офис в Дохе надо бы закрыть. Так считают, в частности, страны Ближнего Востока, порвавшие дипломатические отношения с Катаром и обвиняющие Доху в поддержке терроризма – ОАЭ, Саудовская Аравия, Египет и Бахрейн.
 
Но от работы талибского офиса зависит оценка афганской стратегии США международным сообществом, по-прежнему рассчитывающим на возможность политического разрешения афганского конфликта.
 
Наши карты в этой игре
Узбекистан заинтересован в том, чтобы те договоренности, которые примут в конце концов   США и талибы, не несли ему угроз. Конечно, если США выведут свои войска, а талибы в той или иной форме вернутся во власть в Афганистане,  они вряд ли захотят соблюдать нынешние условия. Потому важен фактор «покупки безопасности» на случай, если американцы уйдут– это интересное определение дал один из московских политологов.

Из Москвы хорошо видно, но из Ташкента все же лучше. У нас уже есть опыт переговоров с талибами, мы с ними  даже соавторы Ташкентской декларации  о мире 1999 года. Которую они нарушили через неделю. Потому, если талибы когда–то войдут в правительство,  нынешние переговорные интриги вряд ли будут иметь для них  значение. Верить в то, что гарантии бюрократов «Талибана»  из Дохи будут соблюдены, например, «Сетью Хаккани» (а в военном отношении это самая сильная структура в Афганистане)  могут только наивные люди.
 
Так что нам предстоит выбирать для себя новую игру.  И визит талибов из Дохи, одобренный ясно кем, подсказывает нам нашу роль.  Вот слова уже упоминавшегося политолога: «Возможно, Ташкент будет не против продемонстрировать России, что при всех его нынешних теплых отношениях с Москвой он нужен Америке. США разочарованы в своем прежнем союзнике в регионе — в Пакистане, и не исключают перспективы часть союзнических задач Пакистана возложить на Узбекистан».
 
Итог…
Визит талибов в Ташкент стал последним их внешнеполитическим  актом перед заключением долгожданного соглашения с американцами.  Они подвели итог, и, благодаря нам, он оказался положительным.
 
Так считает и аналитик Международной Кризисной группы Борхан Осман, признанный корифей по Афганистану. Вот что он говорит в статье New York Times: «Для  «Талибан» в Ташкенте было важно получить сделку, которую они теперь могут хорошо продать. Все мы видели главного талиба,  когда он обнимал узбекского дипломата.   И это обдуманное действие. Учитывая строжайшую дисциплину «катарских» талибов, которые ходят сомкнутым строем в ногу, как военный отряд».
 
До встречи здесь же,
Юрий Черногаев.