Рабы. Часть 1. Зилола

Она не помнит, как набралась сил и смелости, чтобы выйти из комнаты, найти свой паспорт и пробраться мимо спящих «хозяев»… к окну – единственному выходу из своей «тюрьмы». Тогда ее не остановила даже высота. Женщина выпрыгнула со второго этажа и, не чувствуя боли, пустилась бежать… молясь лишь об одном – вернуться домой, обнять дочь, родителей…

По данным МВД в Узбекистане ежегодно фиксируют более 300 случаев торговли людьми. Из них на долю женщин приходится более 60%. При этом, по данным центра «Ижтимоий фикр» 76,2% опрошенных жителей Узбекистана считают, что люди сами виноваты в том, что попадают в трудовое или сексуальное рабство. Но так ли это? Как в 21 веке люди становятся рабами, знают ли они, что их ждет там, в чужой стране, как у них получается вернуться домой и каким образом складывается их судьба после пережитого, рассказываем сквозь призму истории Зилолы (имя героини изменено из этических соображений).

Все началось со знакомства с Умидой. Милая, разговорчивая и порядочная, на первый взгляд, женщина снимала у Зилолы комнату. Денег в семье всегда не хватало, престарелые родители с маленькой пенсией, дочь-школьница, муж в России перебивался случайными заработками, поэтому и деньги отправлял домой нерегулярно. А тут еще купили в кредит долгожданную квартиру. Хватило только на первый взнос. Чтобы выплачивать остальную сумму, пришлось пустить квартирантку. Сама Зилола по образованию медсестра, но двери профессии закрылись для нее, когда она заболела гепатитом, перешедшим в хроническую форму. После этого работа была от случая к случаю.

С квартиранткой Умидой они очень подружились. В последние месяцы Зилола даже не стала брать с нее плату за комнату, хотя деньги были нужны. Потом Умида уехала в Турцию на заработки. Женщины все это время поддерживали связь, переписывались в мессенджерах.

«Она как-то сказала, почему бы мне не приехать к ней в Турцию. Говорила, что там много наших соотечественников работает в качестве продавцов или домашнего персонала – няни, сиделки. У меня и паспорта для выезда не было. Умида сказала, что это не проблема, документы делаются очень быстро, помогут ее знакомые из органов. Я не сомневалась, ведь она работала с милицией, правда, я не знаю, какую именно работу выполняла. Но даже когда Умида жила у нас, часто приходили люди в форме. Поэтому в ее порядочности у меня не было никаких сомнений», — рассказывает Зилола.

Обещания подруги не были пустыми словами, в ближайшие дни в местном ОВИРе Зилоле сделали загранпаспорт и вскоре она получила электронный билет до Стамбула.  Зилола за свои 35 лет никогда не выезжала за рубеж, поэтому колебалась, но тут и родители уговорили, мол, Умиду все знают, человек она порядочный, и муж одобрил намерение жены ехать на заработки. 26 марта ее встретили в стамбульском аэропорту, отвезли на квартиру, а потом… потом Зилолу ждала экскурсия по сказочному Стамбулу. Все было красиво, вкусно, приветливо. Вечером они заехали в торговый центр, чтобы купить ей новую одежду, и сделать прическу в салоне.

«Они сказали, что в таком виде меня на новую работу не возьмут. Здесь Стамбул, а не Фергана, надо выглядеть соответственно. Я согласилась. Ведь вокруг, действительно, были красивые, хорошо одетые люди. Еще знакомые Умиды дали мне какие-то маленькие таблетки, сказали, это для акклиматизации. Умида настояла, чтобы я принимала по две штуки каждые два часа, иначе могут быть проблемы с пищеварением и кружиться голова. Я послушала», — вспоминает Зилола.

Девушка не сразу поняла, что таблетки были мощными транквилизаторами. Помнит только, что почувствовала себя расслабленной и отрешенной, ушли тревоги и волнения. Однако через пару дней все резко изменилось. Умида и ее знакомые сказали, что не могут найти ей работу и напомнили, что потратили на нее деньги.

«Я спросила, сколько я им должна и как могу отработать долг? Они сказали, что мой долг – 5 тысяч долларов. И работать я буду проституткой. Я не успела возразить, как получила удар. Умида наклонилась ко мне и сказала делать, что говорят, иначе будет хуже. Я поняла, что она была с ними заодно. Та, которой я доверяла, меня так подло предала… как нож в спину», — вспоминает Зилола.

Девушка умоляла подругу отпустить ее, разрешить выслать ей все, что должна из дома, но та в ответ только смеялась. Умида повторила, что отпустит после того, как она заработает для нее 5000 долларов и отдаст долг Даи (прим.ред. – один из управляющих притоном, турок) 6 000 лир (1200 долларов). Она до сих пор с содроганием вспоминает тот момент. На глазах наворачиваются слезы. От стыда, от обиды, от собственного бессилия и тогда… и сейчас.

«Сил сопротивляться не было. Под действием таблеток я была как во сне. Когда отходила, силой заставляли пить их снова. «Работы» было много – в числе клиентов трудовые мигранты и местные не богатые турки», — вспоминает Зилола. Цены на секс-услуги в среднем около 50 долларов. Но «рабыни» не видели даже этих денег, все забирали «хозяева». От заработка каждой девушки 50% получает тот, кто ее привез. В частности, от работы Зилолы зависел доход Умиды. С каждого клиента подруга зарабатывала минимум 25 долларов. Число клиентов в сутки могло доходить до 10.

«Рабство возможно только в низшем ценовом сегменте: женщин удерживают там силой, отбирают документы, телефоны, сажают на наркотики или транквилизаторы, им не платят, кормят нерегулярно, и что самое страшное, там нет никаких возрастных ограничений. То есть если женщине 40 или 50, и она думает, что в силу возраста уже не может попасть в сексуальное рабство, она ошибается. В таких притонах это особого значения не имеет», — рассказывает сотрудница горячей линии социально-информационного  центра «Истикболли Авлод» Саида.

Зилола вспоминает, что сутенеры «торговали» телами через интернет: размещали фото девушек в сети, потом приезжали мужчины или заказывали девушку на конкретный адрес. Она помнит, что там было много девушек-узбечек, они приходили и уходили. Было два водителя Большой Хасан и Маленький Хасан, которые их привозили и увозили. Они тоже из Узбекистана. Икбол-опа – одна из так называемых «мамочек», и Умида или Маржона (так ее называли в Турции) выполняла роль поставщика «свежей крови».

Каждый прожитый в неволе день Зилоле казался вечностью. Поэтому когда она рассказывала свою историю, ей казалось, что она провела в рабстве несколько лет. Хотя на самом деле – 10 дней. Она не помнит, как решилась на побег. Все случилось внезапно. Ранним утром увидев, что «хозяева» спят после очередной ночной посиделки, она бесшумно вышла из своей комнаты, сумела найти свой паспорт в беспорядке и выпрыгнула в окно второго этажа.

«Комната была заперта изнутри. Ключи были у них. Оставалось только окно. Мне было очень страшно, но другого выхода не было. Если б они меня поймали, наверное, убили бы. Там жизнь рабыни ничего не стоит. Но тогда я об этом не думала. Делала все на автомате, не чувствовала боли и усталости. Думала только о дочке, о матери с отцом. Представляла, как разревусь, когда обниму их снова», — вспоминает Зилола.

Выпрыгнув в окно, она побежала изо всех сил. На дороге стала останавливать машины. Останавливающиеся водители не понимали ее, она не понимала их. Но вдруг ей повезло. На узбекскую речь «илимос, ёрдам беринг» таксист кивнул головой. Зилола села в машину. Таксист хорошо понимал узбекский, рассказал, что его жена из Узбекистана.

«Он спросил, куда меня отвезти. Я даже не знала, что сказать, куда бежать, где искать помощи. Водитель предложил мне обратиться в местную полицию», — рассказала Зилола.

В полиции Зилоле сказали, что их дело вызволять людей, находящихся в неволе, а поскольку она уже на свободе, они ничем помочь не могут. Полицейские предложили отвезти девушку в Посольство Узбекистана. В диппредставительстве ответили, что оказывают поддержку в том случае, если у граждан проблемы с документами, а у нее паспорт был на руках. Сотрудники посольства купили девушке еду и дали 50 лир на дорогу. На этом их поддержка закончилась. Что делать дальше, Зилола не знала. Одна в огромном городе , без знакомых, без денег, без связи… Но вдруг зазвонил ее телефон. Через приложение IMO звонил сотрудник УВД Ферганской области.

«У меня на улице телефон поймал вай-фай, и поэтому Дильшод-ака (прим.ред. – сотрудник областного УВД) смог до меня дозвониться. Я была удивлена. Потом узнала, что ему мой номер дала Икбол-опа, одна из сотрудниц притона. Он спросил, где я нахожусь, и заверил, что поможет мне вернуться домой. Потом со мной на связь уже вышли девочки из «Истикболли Авлод», которые и занимались моим возвращением в Узбекистан», — рассказывает Зилола.

В Республиканском социально-информационном центре «Истикболли Авлод» подтвердили, что 4 апреля 2019 года им поступил звонок из УВД Ферганской области, а затем и официальное письмо с просьбой оказать содействие в возвращении из Турции гражданки Узбекистана, оказавшейся жертвой торговли людьми.

«Это нормальная практика для нас, когда правоохранительные органы обращаются в центр с целью помочь в возвращении наших граждан, попавших в рабство. С УВД Ферганской области мы работали и ранее. Нам сделать это проще и быстрее. Мы работаем через Международную организацию по миграции (МОМ), которая имеет свои отделения более чем в 100 странах мира. Благодаря нашим коллегам в Стамбуле мы в течение двух недель смогли оформить все документы, и Зилола прилетела в Ташкент. Я хорошо помню ее историю. С самого начала я была с ней на связи, все две недели, что она была в Стамбуле. Я не могла оставить ее один на один с ее проблемами и переживаниями. Она часами мне рассказывала сначала о своих злоключениях в Стамбуле, потом о своей жизни, о дочери. Ей некому было выговориться, она не знала, как жить с этим дальше, хотела наказать всех виновных в этом деле», — рассказывает Саида, сотрудница горячей линии РСИЦ «Истикболли Авлод».

Сотрудники центра за последние 5 лет помогли вернуться на Родину 1669 людям, попавшим в рабство. Среди них 1429 мужчин, 223 женщины и 23 ребенка. Однако только 30% возвращенцев согласились обратиться в правоохранительные органы. Причины этого явления достаточно очевидны. Во-первых, среди выезжающих на заработки довольно высокий процент правовой безграмотности. Многие девушки, попавшие в рабство, боятся идти в местную полицию, потому что им страшно и стыдно. А во-вторых, вернувшись на Родину, многие из них считают себя виновными в том, что произошло, и не заявляют в правоохранительные органы, оставляя продавцов «живого» товара безнаказанными.

По мнению психолога, руководителя программ по реабилитации и реинтеграции жертв торговли людьми Дильфузы Юлдашевой, это довольно распространенная модель поведения среди людей, возвращенных из рабства.

«Попадая в такую ситуацию, жертва переживает несколько этапов: шок – отрицание – сопротивление – отчаяние – принятие. Но каждый случай сугубо индивидуален. Многое зависит от характера жертвы. Есть люди сильные, а есть слабые. Не все могут вообще решиться на побег или любое другое противостояние насильнику/хозяину, кто-то смиряется с самого начала и терпит, некоторые даже способны адаптироваться. Инфантильные по своей природе люди и вовсе иногда не хотят возвращаться в нормальную жизнь. Им достаточно того, что кто-то их кормит, одевает, дает работу, пусть даже и такую. Очень многое определяет и среда обитания жертвы. Как правило, вербовщики выбирают девушек из неблагополучных или малообеспеченных семей. Они ищут слабые места: обещают большие заработки, красивую жизнь, возможности, которых у них нет, и быть может, никогда не будет», — говорит Дильфуза Юлдашева.

Нельзя не отметить еще один удивительный, на первый взгляд, но довольно распространенный факт: 9 из 10 освобожденных девушек продолжают общение со своими мучителями. Сами жертвы не могут объяснить, почему отвечают на сообщения тех, кто их бил, унижал, насиловал, принуждал к занятию проституцией и т.д. По словам психолога, в данном случае также невозможно в общем сказать, что движет этими девушками.

«Опять же мотивы жертвы объясняются характером, какими-то индивидуальными качествами. Есть те, кто идут на контакт, чтобы высказать всё своим мучителям, показать им свое превосходство, заявить, что они сделают все, чтобы посадить их в тюрьму. Но есть и те, в ком просыпаются совсем противоположные чувства. Это может быть поиск человеческих качеств и привязанность: ведь когда-то их что-то связывало, а «хозяин» обязательно использует эти триггеры во время переписки. Также насильник или сутенер будет давить на то, что он так по-своему любил ее, или если это женщина, она расскажет свою историю маленькой девочки, так похожую на историю жертвы. Но самым распространенным является внушение жертве чувства вины. В результате в какой-то момент она сама начинает сомневаться, кто прав, кто виноват», — объясняет Дильфуза Юлдашева.

По словам психолога, вариаций очень много, главное, вступить в коммуникацию. И пережитый кошмар может закрутиться снова. Специалисты, работающие с жертвами торговли людьми, утверждают, что есть и случаи возвращения «рабынь» обратно к своим «хозяевам». Это объясняется безысходностью для многих молодых девушек, не получивших образования, не имеющих профессии, не имеющих возможности найти работу с достойной оплатой. Ко всему прочему по возвращении домой девушек ждет открытый шейминг со стороны общественности. Так было и с нашей героиней. Когда Зилола вернулась в родную Фергану, от нее отвернулись все: ее бросил муж, так как получил от Умиды подробности и фото с «заработков» жены, с ней перестали общаться соседи в махалле – Умида и им отправила сообщения о том, чем их соседка занималась в Турции.

«Там в рабстве я думала, что хуже уже быть не может. Но когда я вернулась, поняла, что кошмар продолжается. Муж из России прислал сообщение «мне такая жена не нужна». Только родители не отвернулись от меня в тот момент. У меня совсем не было денег и даже не у кого было попросить в долг. Все тыкали пальцем, шептались, что я проститутка. Работы не было. А та, что была, ничем не лучше рабства. Мне предложили работать в швейном цехе с утра до вечера за 200 тысяч сумов в месяц. Как на эти деньги кормить семью?», — рассказывает Зилола.

Но одно для Зилолы осталось неизменным. Она буквально жила мыслью наказать своих обидчиков и прервать цепочку поставок девушек из Ферганы за рубеж. Вернувшись домой, она первым делом отправилась в областное Управление внутренних дел, где подробно рассказала свою историю. Заявление у нее приняли и уверяли, что завели уголовное дело в отношении Умиды Рашидовой. Однако вскоре за недостаточностью улик дело закрыли.

«Единственным доказательством того, что Умида занималась торговлей людьми, принуждением девушек к занятию проституцией, была наша переписка в Telegram и IMO. Однажды меня пригласили в УВД, следователь попросил сдать телефон для того, чтобы они могли изучить переписку. Но каково было мое удивление, когда спустя некоторое время я забрала свой телефон и обнаружила, что вся история в мессенджерах очищена. Еще через некоторое время мне сказали, что дело закрыто за недостаточностью улик», — рассказывает Зилола.

Женщина с этим не смирилась и написала обращения в МВД и Межведомственную комиссию по борьбе с торговлей людьми при Генеральной прокуратуре, которые по традиции спустились до локального уровня. В своих ответах ведомства только повторили слова своих коллег из областного УВД.

«Настоящим извещаем Вас, что по Вашему заявлению проведена доследственная проверка со стороны сотрудников УКД ОВД города Ферганы. В результате было установлено, что нет достаточных доказательств для возбуждения уголовного дела по статье 135 УК РУз (торговля людьми), вследствие чего было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела», — говорится в ответе Управления по координации действий органов внутренних дел города Ферганы.

Однако, по мнению юриста Ходжиакбара Исакова, участие Умиды Рашидовой в организованной преступной группировке по торговле людьми очевидно.

«Здесь есть все элементы: и вербовка, она  ее приглашает, есть перевозка – она приобретает ей билет, помогает с документами, сопровождение – встречает, знакомит с людьми с принимающей стороны, долговая кабала – отбирает документы, заставляет заниматься проституцией, оказывает воздействие – психологическое, физическое и даже наркотическое. Также важно, был сам факт эксплуатации пострадавшей. Статья 135 УК РУз «Торговля людьми» предусматривает все эти действия. Ответственность для человека очевидна. Необходимо было только доказать ее причастность. Одно из доказательств эта переписка женщин. Но по всей вероятности, органы трактовали это не как торговлю людьми, а как трудовую миграцию», — прокомментировал юрист.

Пережитые события серьезно подкосили здоровье Зилолы. За этот год умерла мать, следом слег отец. За короткое время ее относительно спокойная жизнь перевернулась с ног на голову. Конечно, хочется все забыть, но это не так-то просто.

«Эти люди должны быть наказаны. Ведь мы живем в 21 веке, человек не товар, чтобы просто взять его и продать, оценивать жизнь и свободу в несколько тысяч долларов. Безнаказанность породит новые жертвы, новые девушки попадут в их сети так же, как когда-то попала я. Я не хочу, чтобы кто-то пережил то, что пришлось пережить мне», — говорит Зилола.

От сотрудников центра «Истикболли Авлод» Зилола узнала, что турецкая полиция ликвидировала притон в пригороде Стамбула. По некоторым данным, это тот самый, в котором держали Зилолу. Но о судьбе Умиды Рашидовой никакой информации нет.

Редакция Анхор.уз направила официальные запросы в правоохранительные ведомства Узбекистана и Турции с целью разобраться, почему было прекращено уголовное дело в отношении Рашидовой, где она находится в настоящее время, каким образом могла исчезнуть переписка с телефона пострадавшей в областном УВД, а также что связывает управляющую притоном в Турции и начальника Управления по борьбе с экстремизмом и терроризмом Ферганского УВД.

Продолжение следует.