Футбол Узбекистана: пациент скорее мертв, чем жив

Положение дел в узбекистанском футболе, мягко говоря, не соответствует потенциальным возможностям республики. Это вызывает вполне понятное недоумение болельщиков и стремление понять причины неудач отечественных команд, особенно национальной сборной.
 
К сожалению, в отечественных изданиях, включая и спортивные, мало аналитических статей на эту тему.
 
Мы попросили высказать мнение известного футбольного аналитика Алишера Аминова, проживающего на сегодняшний день в России, однако искренне переживающего за футбол Узбекистана.
 
Интервью получилось объёмным и острым. Оно, как мы понимаем, не может всем понравиться, скорее всего, вызовет острую дискуссию. Именно это и было бы интересно.
 
Anhor.uz приветствует аргументированную, цивилизованную дискуссию и готов предоставить площадку для любых альтернативных точек зрения, поскольку, как известно, именно в споре рождается истина.
 
На вопросы отвечает вице-президент Фонда поддержки правовых инициатив, экс-кандидат в президенты РФС, футбольный аналитик Алишер Аминов – о болевых точках узбекского футбола и путях выхода из кризиса.
 
Государство не должно доминировать в футболе
 
— Алишер Анатольевич, как бы вы охарактеризовать состояние футбола в Узбекистане в целом? Понимаю, что вопрос слишком широкий, чтобы раскрыть его в рамках одного интервью, но ведь сегодня очень важно понять, какие системные проблемы тормозят развитие футбола и каковы пути их решения…
— Оно, это состояние, во многом совпадает с положением дел практически во всех бывших республиках СССР. Одна из главных характерных особенностей постсоветских систем – вмешательство государства в деятельность футбольных федераций. Именно отсюда и берут начало проблемы, наличие которых в конечном итоге прямо сказывается на спортивных результатах. Самый яркий пример в этом смысле – Россия. За последние 10 лет в РФС (Российский футбольный союз – Прим. ред.) сменились уже пять президентов, не доработавших положенные сроки. Причем власть, вмешиваясь в процесс так называемых «выборов», навязывая членам РФС своих ставленников, действует вполне открыто и даже цинично. Россия – чемпион мира по сменяемости руководителей федерации.
Последняя из этой череды замен состоялась 24 сентября 2016 года – с грубейшими нарушениями Устава ФИФА, избирательного кодекса ФИФА, а также Устава РФС и его избирательного регламента. Ведь по закону все региональные федерации аккредитует Министерство спорта, а 75% голосующих на выборах – они же, эти самые региональные федерации. Какие были шансы у Виталия Мутко, действующего на тот момент министра спорта, не набрать нужный процент голосов на выборах президента РФС? Полагаю, что нулевые. Видимость борьбы – да, обозначить было можно и даже нужно, но процесс в любом случае находился под жестким контролем. Стало быть, налицо очевидный конфликт интересов и использование служебного положения в личных целях.
 
— Пример засчитан, но при чем здесь Узбекистан?
— Если вы внимательно посмотрите, кто руководил ФФУ начиная с 1991 года, с удивлением поймете: практически все президенты были государственными чиновниками. Повторяю: проблема носит системный характер. Только в Азиатской конфедерации стран с такими вот госчиновниками-совместителями свыше 10. На последней Конференции УЕФА, которая проходила в Афинах, у меня был диалог с президентом АФК шейхом Салманом. Сошлись на том, что эту проблему необходимо решать. А чтобы ее решить, нужна как минимум политическая воля, потому что главный негативный посыл исходит от ФИФА, которая в последние годы демонстративно закрывает глаза на многие нарушения, не соблюдает свой Устав и, соответственно, позволяет вольности национальным ассоциациям.
 
Так что слово «выборы» приходится брать в кавычки: не футбольная общественность выбирает у нас лучшего из претендентов, а государство. Нередко – его глава, двигающий по своему разумению фигурки из ближнего круга: кому-то «черную метку» отправит, кого-то поощрит. Политические расклады – темное царство, мало кому ведомо, какие реальные цели преследует то или иное перемещение.
 
Профессиональные качества зачастую вообще никакого значения не имеют, и на примере футбола это очень хорошо видно. Нет конкуренции программ, нет дебатов – то есть, фактически, нет никакой альтернативы. Это касается и России, и Узбекистан. Члены ФФУ давно смирились с тем, что от них не зависит ровным счетом ничего: все вопросы решает один человек, и говорить о принципах демократии и коллегиальности точно не приходится. По такой же схеме формируется и главный орган ФФУ – исполком.
 
Демократия и гласность – важнейшие драйверы эффективной работы. Именно на этих принципах строят свою деятельность все без исключения развитые футбольные страны. Обсуждение той или иной проблемы начинается в рабочих группах, потом дискуссии перетекают в профильные комитеты и только после этого выносятся на суд исполкома. Голос президента равен единице, никак не больше, — как и голоса всех членов исполкома. «Вертикалями влияния» и близко не пахнет!
 
Что происходило в последние годы в ФФУ? Все кадровые назначения – в том числе и назначение главного тренера национальной сборной – осуществлялись президентом федерации практически единолично. Тренерский совет, который вроде бы должен предлагать и оценивать критерии выбора, и к мнению которого президент обязан прислушиваться, отсутствует как класс. При этом ответственность за слабые спортивные результаты несет не лично президент, а как раз специалисты.
 
Достаточно вспомнить беспрецедентный для мировой футбольной практики пример, когда в случае непопадания национальной сборной Узбекистана в финальную часть чемпионата мира в 2018 году решением исполкома ФФУ планировалось отстранить пожизненно от футбола лучшего отечественного специалиста в области подготовки тренерских кадров профессора Рустама Акрамова. Если бы Акрамов написал заявления в Комитеты по этике ФИФА и АФК, санкции с их стороны были бы более чем серьезными.
 
— Какие еще особенности работы федерации требуют, на ваш взгляд, обсуждения именно с профессиональной точки зрения?
— Работа практически всех комитетов, которая носит большей частью декларативный характер. Например, финансовая деятельность ФФУ и его профильного комитета полностью засекречена – даже сами члены федерации толком ни про бюджет, ни о статьях его расходования ничего не знают. Ну, а зачем им знать? В любом случае все решает лично президент ФФУ.
 
Серьезные вопросы вызывает деятельность большинства юрисдикционных органов – например, Палаты по разрешению споров, которая должна на паритетной основе состоять из представителей клубов и игроков. Фактически «мертв» Комитет по переходам и статусу игроков: в Узбекистане нет ни профсоюза футболистов, ни профсоюза тренеров, которые являлись бы членами ФИФПРО. Соответственно, интересы футболистов и тренеров – основных субъектов футбола – ФФУ полностью игнорируются, тем более, что их представителей нет и в исполкоме. Эти самые «субъекты» фактически бесправны, а хозяева клубов, пользуясь их слабостью, легко нарушают договорные обязательства. Ведь обратиться жертвам произвола некуда.
 
Нет системы – не будет результатов
— Спортивные результаты – например, выступления наших сборных и клубов на международной арене – тоже не повод для оптимизма?
— Уровень профессионального футбола во всех странах бывшего СССР – самое узкое место. И этому есть объяснения.
 
И в Узбекистане, и в той же России клубы содержатся за счет средств госкомпаний и региональных бюджетов. В России, например, государство ежегодно тратит на содержание клубов порядка миллиарда евро, причем большая часть этих бешеных денег уходит на зарплаты и трансферы игроков и тренеров. Это одна сторона вопроса. А вот другая: все 16 клубов РФПЛ, как показывает анализ, не зарабатывают и 4% от вложенных в них государством средств. То есть народные деньги не являются инвестициями, они безвозвратно улетают в «черную дыру».
 
Узбекские профессиональные клубы тратят примерно в 12 раз меньше, чем российские: их совокупный бюджет составляет около 70 миллионов евро, а «отбивают» они не более 2% от этой суммы. То есть о статье «доходы» даже говорить не стоит. Почему? Фиксируйте просто в порядке перечисления:
— болельщик, как экономический фактор, футбольной отраслью не рассматривается в принципе, хотя в отдельных областях посещаемость стадионов неплохая;
— индекс медийности футбола равен нулю – отчислений за право телетрансляций матчей чемпионата Узбекистана клубы не получают вообще;
— у частного бизнеса интереса к футболу нет, потому что в нем доминирует государство, которое «доить» на порядок проще;
— уровень менеджмента, мягко говоря, оставляет желать лучшего – ни ФФУ, ни лиги, ни образовательные учреждения так и не разработали современную программу обучения футбольных менеджеров;
— квалифицированных спортивных и футбольных юристов не готовит ни одно высшее учебное заведение.
 
Приходится констатировать, что профессиональный футбол в Узбекистане находится в фазе кризиса: лиги не развиваются, клубы работают без четко сформулированных целей и задач, демонстрируют катастрофический разрыв между доходами и расходами и вынуждены ежегодно обращаться за финансовой помощью к государству, не решая при этом основной задачи – подготовки конкурентоспособных игроков.
 
Что касается менеджмента – такая же проблема характерна и для России. Еще в 2014 году по моей инициативе и при финансовой поддержке руководителя «Норильского никеля» Владимира Потанина была разработана программа подготовки менеджеров в сфере футбола на базе Олимпийского университета в Сочи – не только для РФС, но и для всех стран Восточной Европы, Средней Азии и Китая. Программа уникальная, унифицированная, рассчитанная на управленцев, работающих на всех уровнях, — в федерациях, клубах, лигах, академиях и так далее. В ее разработке принимали участие лучшие российские и европейские специалисты. В 2015-м вместе с бывшим президентом РФС Николаем Толстых мы эту программу обсуждали с руководством ФИФА, но после отставки Толстых она тихо «умерла»: новый руководитель РФС даже не вынес вопрос на обсуждение исполкома. Но это как раз не удивляет: Виталий Леонтьевич Мутко очень ревностно относится ко всем инициативам, которые исходят не от него.
 
Нужно обязательно иметь в виду, что футбольные управленцы являются такими же субъектами футбола, как и игроки, тренеры, арбитры, а требований к ним, получается, — никаких, потому что экономическая модель нашего футбола находится на уровне каменного века. Это максимум. Исправить ситуацию или, хотя бы, подтянуть ее можно только так – с помощью обучающей программы по подготовке менеджеров, разработав свою или воспользовавшись уже готовой. И лишь после ее внедрения необходимо вводить институт лицензирования для управленцев в сфере футбола. В противном случае так и продолжим ковыряться в своем огороде: профессиональный футбол будет зависеть от  государства, а частный бизнес – обходить эту парочку стороной.
 
В идеале, система должна предусматривать несколько уровней принятия решений и управления отраслью:
Государственный: Президент Узбекистана, Правительство республики, Министерство спорта отвечают за законодательную базу и финансирование.
 
Профильный: ФФУ отвечает за все направления развития, начиная от массового и детско-юношеского футбола и заканчивая профессиональным клубными соревнованиями и институтом сборных, следит за соблюдением регламентов с учетом требований ФИФА.
 
Региональный: федерации на местах отвечают за массовый и детско-юношеский футбол и подготовку резерва.
 
Важно, чтобы все эти уровни были взаимосвязаны. От подготовки резерва – а это качественная работа академий и региональных центров – до отлаженной системы профессиональных соревнований, обеспечивающих игровую практику кандидатов в сборные, формирование тренерского штаба.
 
— И все-таки: можно ли говорить о том, что вложенные государством в развитие футбола средства принесли хоть какую-то отдачу?
— Чтобы ответить на такой сложный вопрос, нужно очень тщательно изучить все правительственные постановления, касающиеся вопросов развития. С моей точки зрения, основной задачей является создание эффективной системы подготовки резерва и обучения специалистов. То есть необходимо приступать к написанию и последующей реализации Государственной целевой программы развития футбола Узбекистана на 2017-2022 годы. Это очень важный вопрос для развития футбола в республике, где основным источником финансирования отрасли является именно государство.
 
Заказчиком такой программы должно стать профильное министерство, а сама программа должна быть увязана с приоритетными проектами развития футбола, разработанными специалистами ФФУ. Причем работу эту нужно вести именно комплексно, сразу по двум направлениям – развитие материально-технической базы и научно-методическое развитие.
 
В качестве ориентира можно смело рассматривать Германию, пример которой стал в XXI веке хрестоматийным, за последние 25 лет создала 350 региональных центров по всей стране. Вот примерно такую модель – с учетом местных особенностей – и нужно взять на вооружение.
 
В свое время в качестве руководителя рабочей группы Комитета по развитию РФС вместе с ведущими российскими специалистами я изучал работу таких центров в Голландии, Германии, Франции, Испании, Италии. В результате мы пришли к мнению, что идеальный вариант – трехуровневая система (национальный, региональный и местный уровни) с разработанными техническими требованиями, четко прописанными источниками финансирования и эффективным управлением.
 
При ФФУ существует центр подготовки сборных команд на УТЦ «Чигатай», а национальная сборная готовится на стадионе «Джар» и живет во время своих коротких сборов в столичных отелях. О какой эффективности работы может идти речь? Понятно, что ФФУ необходим единый национальный центр футбола, который должен соответствовать всем современным стандартам. Там должно быть порядка 8-10 полноразмерных полей, восстановительный центр, центр подготовки специалистов, гостиничный комплекс – это только основные параметры.
 
Что касается региональных центров, то для начала нужно понять, в каком состоянии находятся школы и академии на местах. Регионам тоже требуется единый стандарт, иначе рискуем повторить печальный российский опыт. Россия ахнула в никуда свыше 19 миллиардов рублей, отпущенных на развитие футбола через реализацию госпрограммы развития футбола. Вместо современных региональных центров были постелены поля в детских школах, технические требования не были выполнены ни со стороны РФС, ни со стороны Минспорта, который выступал заказчиком, а присвоение школам статуса регионального центра стало простой фикцией – для «галочки», для отчетности. Как результат, порядка 70% постеленных полей уже пришли в негодность…
 
Надо четко понимать, что задача всякого регионального центра – не только поиск и подготовка талантливой молодежи, но и продвижение единой системы подготовки специалистов в сфере футбола. Финансирование таких центров – безусловная прерогатива государства, а самыми заинтересованными участниками процесса должны быть региональные федерации, профессиональные клубы и, разумеется, федерация футбола.
 
— А инвестором, получается, — только государство?
— Во-первых, по этой проблеме есть обширный мировой опыт. А во-вторых, за 26 лет в стране так и не были созданы нормальные экономические условия для футбольного бизнеса. Нет, соответственно, независимых спонсоров, готовых потратить деньги на народную игру. Ну, откуда им взяться, если уровень мышления очень мелкий: стратегические цели по развитию футбола никем и ни перед кем не ставятся, просто регулируется сложившееся положение вещей, да и то чаще всего коряво, неграмотно?
 
Поэтому да – оптимальным вариантом будет вариант смешанного финансирования развития футбола республиканским и областными бюджетами. Такая схема позволила бы построить полноценные региональные центры во всех областях.
 
Понятно, что необходим тщательный анализ – какие из регионов потянут свою половину расходов, а каким придется все-таки помогать больше.
 
Финансирование должно быть, конечно, адресным. Для этого необходимо определить его нормы и параметры, то есть понять, на что именно и с какой целью государство должно тратить народные деньги. Скажем, запрет на оплату из бюджета трансферов футболистов из государственных денег – справедливая мера, разве нет?
 
Госсредства должны поступать на отдельный счет и использоваться строго по назначению: на проведение соревнований, развитие школ, инфраструктуры. А трансферы – это уже траты другого порядка: либо за счет реальных доходов от футбольной деятельности, либо за счет частных инвестиций. Кроме того, обязательно должен быть проработан и закреплен механизм финансовой солидарности между школами, клубами низших дивизионам и топ-клубами, подразумевающий вознаграждение тренерам за подготовку игроков.
 
Реализация этих предложений позволит оптимизировать бюджеты профессиональных клубов, сократит долю государственного финансирования на текущие расходы клубов и перенаправит средства на долгосрочные инвестиции. А чтобы взаимодействие с органами государственной власти было эффективным, ФФУ нужен отдельный департамент, который бы и занимался этой важной работой. Другого пути у узбекского футбола просто нет. Другой путь – это замаскированная под бурную деятельность коррупция, или, в лучшем случае, «колхозный» подход, за который людям, причастным к развитию отечественного футбола, нередко бывает просто стыдно.
 
Очень надеюсь, что государство все-таки определится с приоритетами и пойдет навстречу реальным интересам в деле развития футбола. Работа в этом направлении должна быть конкретной, точной, быстрой, ибо от этого, в конечном счете, зависит ее эффективность. А локомотивами ее обязаны выступить ФФУ и руководители региональных федераций.
 
Правоохранители охраняют не право, а клиентов
— ФФУ, насколько известно, в свое время создала сразу несколько фондов, связанных с развитием футбола. Их деятельность продолжается?
— В середине 90-х годов был учрежден «Фонд развития футбола», в середине 2000-х — «Фонд поддержки футбола». Судьба первого мне неизвестна – может, он уже ликвидирован, хотя идея была здравая, благая. По второму информации самый минимум: чем занимается фонд, какие проекты курирует, из каких источников финансируется, кто в нем работает, кто входит в попечительский совет – этой информации на сайте ФФУ нет. А у самого фонда нет даже и сайта…
 
— Вы несколько раз затронули в своих ответах тему подготовки квалифицированных кадров. Все действительно так плохо?
— Не секрет, что в советское время уровень научно-методического обеспечения спорта в целом и футбола в частности считался одним из лучших в мире. После развала СССР практически все федерации долгое время жили на старом багаже, о подготовке специалистов никто и не думал. В России, например, практически перестали выпускать научно-методическую литературу – просто потому, что в стране не осталось ученых, занятых в области теории и методики футбола. РФС выделяет на подготовку специалистов 0,02% от общего бюджета – даже думать не хочется, как и на что такие «средства» могут быть потрачены.
 
В Узбекистане, стоит признать, вопросам подготовки тренеров внимания уделялось больше, чем в «среднем по больнице»: ни одна федерация стран бывшего СССР в этом плане с нами не сравнится. Большой вклад в подготовку специалистов внес известный специалист в области теории и методики футбола профессор Марк Годик – кстати, уроженец Узбекистана. Его помощь в подготовке профессиональных кадров просто неоценима, такого количества специалистов с учеными степенями не имеет ни одна федерация в СНГ. Профессор Акрамов, заслуженный тренер Узбекистана, закончивший аспирантуру в лаборатории футбола ВНИИФК, Аскар Талибджанов, Шамиль Исеев, Рахмон Нуримов и многие другие – все они профессионалы очень высокой квалификации. Но нынешний президент ФФУ, к сожалению, не продолжил эту традицию. Более того, финансирование подготовки тренеров в последние годы осуществляется по остаточному принципу.
 
Узбекистан идет по следам России: инвестиций в обучение нет, научно-методические пособия умерли как жанр, «гонцов» на международные конференции по подготовке тренеров федерация не отправляет, специалистам с мировой квалификацией федерация платит сущие копейки, уничтожая какую-либо мотивацию. Узбекский футбол, к сожалению, отстал от современных тенденций. Именно в этой связи, например, многие ученые покинули федерацию, переключились на административную работу. Кто-то и вовсе уехал из страны…
 
— Еще один больной и вечный вопрос – коррупция: договорные матчи, ангажированные судьи… Есть решение у этой проблемы, как полагаете?
— Конечно, есть. Велосипед тут изобретать точно не придётся: во всех странах, эффективно боровшихся с коррупцией в футболе, одним из главных инструментов стал закон об оперативно-розыскной деятельности. Что предполагает его использование? Внедрение своих агентов в клубы и лиги  – обычные для правоохранительных органов практики.
 
Но у нас ведь другая проблема: правоохранители охраняют не право, а своих клиентов, ибо финансирование клубов осуществляется из средств государства, то есть через хокимов областей и городов. Нехитрая цепочка, правда?
 
Для того чтобы начать реальную, а не фиктивную борьбу с коррупцией, нужны и воля, и сила, причем проявиться эта синергия должна на уровне руководства республики, МВД и прокуратуры. Никак не ниже! Тогда обязательно будут вскрыты конкретные факты – просто потому, что они, конечно же, имеют место. А за фактами должны последовать самые жесткие меры.
 
— Как вы оцениваете результаты наших сборных и клубных команд на международном уровне?
— Наивысшим достижением национальной сборной Узбекистана до сих пор является «золото» Азиатских игр в далеком 1994 году. Та историческая победа была достигнута за счет эффективной системы подготовки узбекских футболистов в советский период и высокой квалификации тренерского штаба национальной сборной. Но она пропала фактически даром: не была в должной мере оценена ни федерацией футбола, ни руководством республики. И, как следствие, не дала нового импульса развитию игры.
 
Узбекский футбол всегда имел свое лицо. Можно вспомнить, что его представители регулярно играли за сборные СССР, добиваясь этого права в условиях жесточайшей конкуренции. Да, постсоветский период тоже подарил нам немало ярких футболистов, но они все же, на мой взгляд, уступали таким великим мастерам, как Геннадий Красницкий, Юрий Пшеничников, Берадор Абдураимов, Владимир Федоров, Михаил Ан, Василис Хадзипанагис. Приходится повторить: в немалой степени причиной отсутствия результатов на уровне национальных сборных является именно неэффективность работы ФФУ в лигах и клубах.
 
Никакой иностранный тренер, какие гонорары ему ни предложи, не обеспечит результат, если не изменится система организации и управления футболом. На отдельные успехи рассчитывать, конечно, можно, но они в любом случае будут носить локальный, а не системный характер.
 
Чтобы научиться мыслить, потребуется время
— Тогда вопрос в лоб: что именно необходимо поменять в системе управления?
— Высшее руководство республики должно ясно понимать: спортивные федерации не могут находиться под тотальным контролем государства. Это не министерства, не нефтяные вышки, не воинские части, а общественные организации. Футбольное сообщество должно обладать святым правом самостоятельно выдвигать своих лидеров – разумеется, на демократической основе, с обязательной конкуренцией программ. Эти «шлюзы» необходимо открыть, и тогда футболисты, тренеры, клубы, лиги – все они осознают, что будущее зависит, в том числе, от них, что их голоса слышны, а мнения – значимы. Только на таких здоровых принципах может развиваться игра. Других путей просто не существует. Кроме того, совершенно необходим общественный контроль деятельности руководства федерации со стороны общественности и болельщиков.
 
Нужно также внести ряд кардинальных изменений в нормативные документы ФФУ, прежде всего ограничив сроки полномочий ее президента. Руководитель федерации не имеет права работать больше двух сроков – это правильная норма, она, например, уже действует в ФИФА. Практика предыдущего руководства ФИФА и нынешнего руководства ФФУ показывает, что «биг боссы» в начале своей деятельности и по истечении, скажем, 10 лет – совершенно разные люди, ведущие свои организации к регрессу, подрывающие их имидж и авторитет. И еще: в главном рабочем органе федерации, ее исполкоме, должны быть представлены все субъекты футбола. Это кардинально повысит качество принимаемых решений.
 
— Какими качествами должен обладать руководитель федерации?
— Есть мнение, что делегаты от футбольного сообщества не способны к работе такого масштаба: якобы, бывшие футболисты и тренеры не обладают нужными знаниями в области экономики и права, а также достаточным административным ресурсом, «под них» никто не откроет финансирование. Зерно истины тут, конечно, есть, но в целом, уверен, это ущербная позиция, продвигаемая как раз теми, кто засел во власти.
В качестве иллюстрации – еще один пример с «российской пропиской»: в течение последних 10 лет, за исключением короткого периода, у руля РФС находятся доверенные лица президента страны. Инвестиции государства в профессиональный футбол выросли за это время в разы: бюджет РФС образца 2005 года равнялся 5 миллионам долларов, а сегодня – порядка 70. При этом деградация футбола по всем параметрам, включая спортивные результаты, — налицо. Ну, а чему удивляться, если все ключевые решения принимаются ставленниками власти, но не футбольным сообществом? Понятно же, что у главы государства времени на такие «мелочи», как футбол, просто физически не хватает. Ну, а раз так, то «доверенному лицу» сам бог велел докладывать наверх об успехах и скрывать проблемы…
 
Узбекистан позиционирует себя светским, правовым, демократическим государством. Стало быть, принятие ключевых кадровых решений должно быть оформлено цивилизованными формами взаимодействия с общественными организациями. Передача власти очередному госчиновнику или «близкому» человеку на безальтернативной основе только углубит процесс стагнации, и улучшения результатов ожидать в таком случае не стоит. Ни в плане общего развития, ни на футбольных полях.
 
— Кто конкретно, с вашей точки зрения, достоин занять пост президента ФФУ? Кто отвечает обозначенным критериям?
— Очень сложный вопрос. Деятельность ФФУ, копировавшая иерархические порядки госструктур, за последние 10 лет так «утрамбовала» футбольную общественность, что людей, обладающих нужной суммой знаний, опытом, эрудицией и твердым характером, найти довольно сложно. В первую очередь, следует понять, кто в последнее время пытался хоть как-то изменить ситуацию к лучшему, отстаивал независимую позицию, был неизменно принципиален.
 
Насколько мне известно, были такие люди, которые в свое время предлагали ряд достаточно здравых идей, но оказались, можно сказать, под репрессиями.
 
«Оживить» футбольное сообщество после длительного застоя довольно сложно: люди зажаты, запуганы, они боятся говорить открыто и честно. Чтобы научиться мыслить самостоятельно и при этом грамотно, системно, потребуется время и терпение. Это, кстати, далеко не в последнюю очередь касается и журналистов.
 
Со своей стороны могу сказать, что готов оказать делу развития узбекского футбола любую возможную помощь, сделать все, что в моих силах. Узбекистан – моя родина, земля, где я родился, вырос, получил образование, моими наставниками и учителями были не только замечательные специалисты футбола, которых я упоминал выше, но и легенда узбекского футбола Геннадий Красницкий, с которым мне довелось несколько лет работать в джизакской «Звезде».
 
Но повторю еще раз: любые конструктивные действия будут эффективными только тогда, когда общество и руководство страны сформируют реальный запрос на изменения. Вот что нужно четко понимать.