“Бойня-333” или “Президента живым не брать”
Главный советник КГБ СССР генерал-лейтенант Борис Иванов и Главный военный советник генерал-полковник Георгий Мамедов отказались утвердить письменно план по захвату дворца Тадж-Бек и уничтожению президента Афганистана Амина. Они осознавали, что в случае провала акции мировая общественность обвинит СССР в государственном терроризме, убийстве главы независимого государства, а также в массовом уничтожении мирных граждан отравляющими веществами.
Вызов Советской державе
12 апреля 1977 года произошло событие, которое оказало влияние на дальнейший ход мировой истории. Именно с этого дня Афганистан перестал играть роль буфера в международной политике.
СССР решил оказать прямое давление на президента Мухаммада Дауда, который прибыл с официальным визитом в Москву. Для Кремля он был важным гостем, потому что Советская держава в своей азиатской части находилась в плотном окружении недружественных государств, за исключением Афганистана.
Дауда в Кремле считали своим человеком, так как 4 года назад он пришел к власти в результате военного переворота, осуществленного афганскими офицерами, которые заканчивали советские военные вузы.
По этой причине оппозиция обвиняла Дауда в том, что он ввел в состав своего правительства коммунистов и, самое главное, марксистское учение в Афганистане стало почти официальной идеологией. Это были не беспочвенные обвинения.
Левые силы в Афганистане в то время контролировались из Москвы, особенно Народно–демократическая партия (НДПА).
Президент Афганистана Мухаммад Дауд, зная все это, терпел целых 4 года. Он ни разу не поднял щепетильный вопрос на высшем уровне. Но однажды он сорвался. Сорвался именно в ходе визита в апреле 1977 года.
Руководитель СССР Леонид Брежнев за столом переговоров безапелляционно заявил, что в северных провинциях Афганистана, недалеко от советской границы появились агенты империализма, которых необходимо убрать оттуда. Вполне возможно, что среди них и были западные шпионы, но официально они являлись экспертами ООН и различных международных организаций, которые реализовывали совместные проекты с афганской стороной.
Тон Брежнева сильно задел афганского президента, поэтому, тот, не скрывая своего возмущения, сказал, что расценивает слова советского лидера как «вмешательство во внутренние дела своей страны».
Доктор Хакшинос в своей книге «Преступления и провокации России в Афганистане», которая была опубликована в 1982 году в Пакистане, описывая данный инцидент, говорит, что Брежнев поставил ультиматум, поэтому Дауд встал из-за стола и сказал:
«Господин Брежнев, Афганистан останется бедным, если это необходимо, но свободным в своих решениях и действиях».
Он также добавил, что он отпустит из Афганистана не только империалистических, но и всех иностранных советников, как только в них отпадет необходимость.
Это был тонкий намек на то, что, советские специалисты тоже нужны ему до поры до времени.
Закончив краткую речь, Дауд покинул переговорный зал. Он также отказался от запланированной встречи с членами Политбюро ЦК КПСС. Это было пощечиной для Брежнева, который не ожидал от Дауда такой реакции.
Но, по всей вероятности, афганский президент не догадался, что этим самым он подписал себе смертный приговор.
Пока афганские революционеры готовились к перевороту, Дауд обратил свой взор на исламский мир. Иранский шах Мохаммед Реза Пехлеви обещал ему кредит в размере 2 млрд долларов сроком на 10 лет. 400 млн. долл. Кабул получил сразу.
В Саудовской Аравии афганского президента встретили весьма пышно. Король подарил ему золотой Коран и заявил, что он предоставит Афганистану баснословные кредиты.
Но у исламского мира, особенно у короля Саудовской Аравии, были свои условия – Дауд должен был дистанцироваться от СССР.
Тем не менее, Дауд не стал делать резких движений в своей политике в отношении СССР. Он не мог позволить себе такой глупости, потому что Афганистан с военной и экономической точки зрения полностью зависел от Москвы.
Тем не менее, буквально через 2-3 месяца московские резиденты заставили враждующие фракции Народно-демократической партии – «Хальк» и «Парчам» объединиться.
То ли они сами догадались, то ли им подсказали кураторы из КГБ, что Дауда нужно свергнуть.
Советы советского советника
Ровно через год после визита Мухаммада Дауда в Москву в Кабуле был убит видный деятель НДПА, член фракции «Парчам» Мир Акбар Хайбар, бывший главный редактор одноименной газеты фракции.
В этой связи через 2 дня, т.е. 19 апреля 1978 года, в Кабуле начались антиправительственные митинги и шествия, участники которых обвиняли тайную полицию Дауда в убийстве видного деятеля НДПА.
Митинг принял бессрочный характер, поэтому 25 апреля терпение президента лопнуло, и он приказал арестовать лидеров марксистской партии, в том числе Тараки и его заместителя Кармаля.
Другой заместитель Генерального секретаря НДПА Хафизулла Амин, отвечающий за связь с армией, был арестован на 4 часа позже, и это решило исход противостояния.
Перед своим арестом Амин через своего сына Абдурахмана передал план переворота исполнителям военного переворота. Это были просоветски настроенные офицеры, члены НДПА.
Получив план, они начали подготовку к вооруженному восстанию. Примечательно то, что летом 1973 года именно они привели к власти в результате мятежа самого Дауда.
Утром 26 апреля кабульские издания вышли с правительственным сообщением, в котором говорилось, что заявления, выступления, лозунги, призывы, действия и самоуправства, имевшие место во время похорон Мир Акбара Хайбара, расцениваются как провокационные и антиконституционные.
Согласно официальной советской пропаганде, руководители СССР о победе апрельской революции 1978 года узнали из сообщений информационных агентств и радиостанций.
На мой взгляд, это утверждения не соответствуют действительности, потому что объединение враждующих фракций НДПА летом 1977 года стало возможным под давлением московских кураторов.
Саид Гулабзай, один из непосредственных исполнителей апрельского мятежа 1978 года, рассказывал, что план вооруженного восстания был утвержден сразу после возвращения Дауда из Москвы.
Можно смело предполагать, что без разрешения Москвы афганские коммунисты, и тем более офицеры, закончившие советские военные вузы, не могли самостоятельно пойти на такой шаг.
Афганские офицеры имели успешный опыт организации военного переворота.
27 апреля под командованием Аслама Ватанджара начался обстрел президентского дворца из танков, но он не дал должного эффекта. Тогда с Баграмского аэродрома в воздух поднялись самолеты, которые стали наносить ракетно-бомбовые удары по президентскому дворцу.
Сопротивление защитников президентского дворца и других сторонников Дауда в Афганистане было сломлено. Вечером 27 апреля Абдул Кадыр и Ватанджар по радио объявили о победе апрельской революции.
Дауд и около 20 человек из его окружения, в том числе некоторые члены его семьи, были расстреляны во время захвата дворца. Их останки были найдены спустя 30 лет. Свергнутого президента опознали по золотому Корану, который находился при нем.
В тот же день из тюрьмы Пули Чархи были освобождены все лидеры НДПА. Нур Мухаммад Тараки стал главой государства и премьер-министром, Бабрак Кармаль – первым заместителем премьер-министра.
Хафизулла Амин, фактический руководитель апрельской революции, стал заместителем премьер-министра и министром иностранных дел.
Беспощадная борьба за власть
В 1979 году НДПА вновь раскололась. Бабрак Кармаль – лидер парчамистов – заявил, что халькисты узурпировали власть в стране и отодвинули на задний план его сторонников.
Началась склока между советскими советниками, которые представляли различные ведомства. В этой борьбе одни стали поддерживать халькистов, другие парчамистов.
Партийные и военные советники считали, что надо работать с «Хальк»-ом, а представители КГБ предпочитали «Парчам», который охотно шел на контакт и казался легко управляемым.
В результате бескомпромиссной борьбы Тараки и Амин отправили в почетную ссылку Кармаля и видных членов его фракции. Они получили назначения в качестве послов Афганистана в разных странах.
На этом дело не закончилось. После разгрома парчамистов серьезные разногласия начались между Тараки и Амином, который после Кармаля стал вторым лицом в государстве.
Военный советник генерал Заплатин в своих воспоминаниях утверждает, что эти ребята были молодыми, поэтому, взяв власть, решили, что теперь они имеют право ничего не делать, а только наслаждаться жизнью.
Диктаторские замашки Амина
Амин показал себя жестким и последовательным политиком. Для достижения поставленных целей он не жалел ни себя, ни других, поэтому ему очень симпатизировали советские военные советники.
Но реформы, проведенные в Афганистане, настраивали против новых властей все большее количество граждан страны. К лету 1979 года во многих провинциях было неспокойно. А разногласия между двумя лидерами стали усугубляться.
В начале сентября 1979 года Тараки попросил советское руководство принять его. 11 сентября в Москве, при возвращении из Гаваны, где он принял участие в совещании лидеров неприсоединившихся стран, он встретился с Брежневым.
В ходе этой встречи советский лидер нелестно отзывался об Амине. Высокий афганский гость с ним согласился.
По некоторым сведениям, в Москве Тараки имел еще одну встречу – с лидером парчамистов Кармалем, которому обещал, что отправит Амина в отставку и на его место назначит лидера парчамистов.
Существует такая версия, что в Москве Тараки обещали, что ко времени его приезда в Кабул Амина не будет в живых. По другим версиям, Амина должны были убить по поручению самого Тараки. Дело было в том, что Амин фактически взял бразды правления в свои руки, а Тараки превратился в свадебного генерала.
Так как это очень темная история, сейчас очень трудно определить, что является правдой, а что вымыслом. Фактом остается только то, что Амин встретил своего босса в аэропорту целым и невредимым.
Более того, 14 сентября советский посол Пузанов посетил афганского президента в Доме народа, где находился офис последнего. Тараки позвонил Амину и сказал, что советский посол Пузанов хочет с ним обсудить какие-то вопросы.
Но при входе в здание по Амину открыли огонь. В результате был убит полковник Тарун. Самому Амину удалось удрать, и он поехал прямо в Министерство обороны, где пользовался большим авторитетом.
Тараки приказал ликвидировать Амина, но кабульский гарнизон отказался.
В воздух были подняты два вертолета, чтобы наносить ракетные удары по Министерству обороны, но советские советники посадили их, мотивируя это тем, что в здании находится большое количество советских офицеров.
16 сентября в здании Министерства обороны Амин провел заседание Революционного совета, а затем пленум ЦК НДПА. Тараки был смещен с должности председателя Революционного совета и Генерального секретаря.
Таким образом, Хафизулла Амин стал президентом Афганистана.
По его приказу Нурмухаммад Тараки был арестован, а затем убит.
Это было пощечиной в первую очередь Брежневу, который несколько дней назад давал афганскому лидеру свои гарантии.
Свергнувший своего брата Хафизулла Амин делал вид, что тоже хочет строить социализм и даже для вида окружил себя советниками из СССР. Однако, у партийного руководства СССР были серьезные подозрения в связях Амина с ЦРУ, поэтому несмотря на поздравление и принятие нового руководителя Афганистана, за ним велась активная слежка. Такие выводы были не безосновательны – Амин имел западное высшее образование и проявлял националистические задатки. Появился реальный риск того, что Афганистан станет враждебным по отношению к СССР, чего Союз категорически не мог допустить. Взвесив все за и против, на очередном заседании Политбюро было решено устранить Амина в его дворце Тадж-Бек.
В Москву пошла депеша представителя КГБ генерала Иванова о том, что Амин работает на ЦРУ, поэтому необходимо ввести войска в Афганистан, иначе американцы опередят Кремль.
Олег Гриневский, начальник управления Ближнего Востока в МИД СССР, в своей книге «Тайны советской дипломатии» пишет, что «с самого начала КГБ целенаправленно и последовательно проводил линию на дискредитацию Амина, подчеркивая при каждом удобном случае, что он американский шпион».
В конце ноября и начале декабря из Кабула отозвали всех советников, за исключением представителя КГБ СССР Б.Иванова. Советского посла Пузанова заменил Фикрят Табеев, более 20 лет руководивший Татарстаном.
9 декабря 1979 года на заседании «малого Политбюро» в составе Брежнева, Андропова, Устинова и Громыко еще раз обсудили вопрос ввода войск в Афганистан.
На этом заседании начальник Генштаба Огарков высказался категорически против отправки советских войск в Афганистан. Он заявил, что такая акция чревата для Советского Союза большими внешнеполитическими осложнениями.
Но Андропов, который не любил Огаркова и называл его «наполеончиком», оборвал маршала и сказал: «Вас пригласили не для того, чтобы заслушивать ваше мнение, а чтобы вы записывали указания Политбюро и организовывали их выполнение». Брежнев сказал, что следует поддержать Юрия Владимировича.
Вскоре по поручению Андропова в Афганистан выехали высокопоставленные чиновники КГБ СССР для подготовки плана ликвидации президента Афганистана Хафизуллы Амина.
Провал агента «Миши»
Хафизулла Амин стал нежелательной фигурой для Москвы. За короткий период на его жизнь покушались пять раз. Его дважды пытались отравить, еще дважды хотели убить из снайперской винтовки.
Попытки двух снайперов КГБ из отряда «Зенит» не увенчались успехом по той причине, что кортеж президента пронесся на высокой скорости.
Как пишет в своей книге «Трагедия и доблесть Афгана» генерал А.Ляховский, Амина хотели ликвидировать с помощью внедренного в его окружение агента КГБ.
«Он должен был подмешать в их пищу спецсредство. Рассчитывали, что, когда оно начнет действовать, во дворце поднимется паника, наши подразделения выдвинутся из Баграма и под шумок захватят президентский дворец».
Час Х наступил 13 декабря. Агент Миша подсыпал яд в стакан афганского президента, советскому спецназу, дислоцированному в Баграме, дали приказ захватить президентский дворец.
Об успехе операции свидетельствовал бы звонок в посольство с просьбой оказать помощь отравленному президенту. Но звонка не последовало.
Чтобы выяснить, что же произошло, в полночь к Амину поехал представитель КГБ, мотивируя визит в столь поздний час тем, что необходимо обсудить какие-то неотложные вопросы.
Когда он увидел президента целым и невредимым, понял, что операция по отравлению президента провалилась.
Много лет спустя в статье «Ошибка нелегала “Миши”» рассказывалось, что агент нелегальной разведки КГБ Миша был внедрен в резиденцию Амина в качестве повара.
В некоторых источниках утверждается, что Миша – это некий Мамаджон, узбек по национальности. В «Википедии» говорится, что агент Миша – это Михаил Талибов, азербайджанец, владевший персидским языком.
Но яд не подействовал на Амина. Зато отравился его племянник Асадулло Амин, начальник службы безопасности. На следующее утро его отправили на лечение в Москву, где вылечили, а в конце декабря 1979 года, когда свергли президента, передали парчамистам, которые его казнили.
По словам генерала А. Ляховского, впоследствии эксперты объяснили, что яд будто бы был нейтрализован кока-колой. «Когда генерал Богданов доложил о случившемся конфузе Андропову, тот вызвал своего зама, курировавшего науку и технику, и велел срочно поправить дело с этими так называемыми “спецсредствами”», – утверждает генерал Ляховский.
Чтобы усыпить бдительность афганского лидера, Москва пошла на хитрость. После убийства Тараки Амина поздравили с избранием на пост Генерального секретаря ЦК НДПА.
Ему также обещали встречу с Брежневым. Подготовкой визита непосредственно занимался новый посол Ф.Табеев, который ничего не знал о готовящемся покушении. Амина заверили в отправке советских войск на помощь апрельской революции. Он поверил в искренность кремлевских друзей.
Но чтобы ликвидировать афганского президента в тихом местечке, вдали от чужих глаз, ему предложили переехать с семьей во дворец Тадж-Бек. Советские советники объяснили ему, что это необходимо в целях его личной безопасности.
Этот дворец находится на возвышенности недалеко от советского посольства, в районе Дарь-уль-аман. Амин принял предложение советских товарищей, не догадываясь о том, что они готовятся убить его.
Тем временем КГБ в условиях строжайшей секретности готовил план переворота под кодовым названием «Шторм-333», чтобы привести к власти Кармаля и его сподвижников. В Прагу к нему выехали высокопоставленные сотрудники Лубянки.
Но план по захвату дворца Тадж-Бек и ликвидации Амина, составленный полковником Колесниковым, отказались письменно утвердить представитель КГБ СССР генерал-лейтенант Иванов и вновь прибывший Главный военный советник генерал- полковник Мамедов.
По всей видимости, они понимали, какую ответственность будут брать на себя, если подпишут план, составленный далеким от политики полковником Колесниковым. А ответственность была нешуточной, потому что в случае провала операции мировая общественность обвинила бы СССР в государственном терроризме, убийстве президента независимого государства, а также в массовом уничтожении мирных граждан отравляющими веществами.
Штурм дворца
К операции по ликвидации Амина привлекли спецназ КГБ СССР – группы «Гром» (впоследствии с подачи журналистов ее стали называть «Альфой») и «Зенит», а также более 550 солдат и офицеров «мусульманского батальона».
Мусбат готовили более 6 месяцев. По легенде, они должны были обеспечить охрану президента Амина в районе Тадж-Бека.
Подготовка операции в Кабуле была возложена на генералов КГБ Иванова и Кирпиченко. Генерал Дроздов, начальник управления «С» ПГУ, руководил операцией по захвату дворца Тадж-Бек.
Иванов и Кирпиченко доложили в Москву о том, что ликвидация Амина без помощи армии невозможна. 25 декабря в афганскую столицу перебросили Витебскую десантную дивизию.
В этот день каждые 15 минут в Кабульском международном аэропорту стали приземляться советские военные самолеты.
Началась переброска советских войск в Афганистан.
27 декабря 1979 года афганский президент пригласил на новоселье во дворец членов партии и правительства, а также генералитет и руководителей спецслужб. Все приглашенные были вместе с супругами.
Хафизулла Амин радовался, что, наконец, ему удалось добиться ввода советских войск в Афганистан. Но ближе к обеду всем гостям стало плохо. Все падали в обморок.
Вскоре сам Амин тоже потерял сознание. Его жена приказала срочно доставить в Тадж-Бек советских врачей. Тем временем в посольстве ждали звонка агентов об успехе операции. А звонка не было.
Доктор Тутахель, главврач Центрального госпиталя афганской армии, где работали советские врачи, попросил их срочно поехать в Тадж-Бек, где Амину стало плохо.
Это был серьезный прокол организаторов операции, так как они не учли этот момент. Упустили из виду, что в Кабуле кроме посольских врачей работают также военные доктора, которые ничего не знали об операции КГБ против Амина.
Группа в составе Анатолия Алексеева, Александра Шанина, Виталия Кузниченко и Станислава Коноваленко срочно выехала по вызову. Они откачали Амина.
Когда стало понятно, что план с отравлением провалился, операцию срочно перенесли на более ранний срок, на 19 часов, чтобы сторонники афганского президента не спохватились.
Началась операция под кодовым названием «Шторм -333». Но даже сам Амин не верил, что дворец атакуют советские солдаты и офицеры.
Когда он приказал одному из своих приближенных позвонить советским друзьям, чтобы они пришла на помощь, а тот сказал, что дворец атакуют советские товарищи, Амин швырнул в него пепельницу.
По словам некоторых участников этой бойни, был конкретный приказ: никого в живых не брать, в переговоры не вступать, а Амина ликвидировать.
Как вспоминали потом участники штурма, когда сопротивление защитников Тадж-Бека было сломлено, началась зачистка. И прежде чем зайти в зал, они бросали гранату, а после поливали огнем из пулемета или АК-47.
Один из участников операции, вспоминая штурм, писал:
«Повсюду были разбросаны части тел: руки, ноги, головы, обезображенные трупы. Каждый из защитников диктатора выбирал свою судьбу сам – кто хотел, сдавался и оставался жив, другие погибали».
35 лет спустя Рашид Абдуллаев, офицер мусбата, рассказал, что согласно плану «Б», о котором они узнали за 10 минут до штурма от генерала Дроздова, «в случае неудачи диверсии «мусульманский батальон», переодетый в афганскую форму, должны были уничтожить свои – как взбунтовавшийся».
По его словам, для этого была придумана целая легенда, а расстрелять батальон должны были десантники Витебской дивизии.
«А что такое один батальон? 500 человек узбеков, таджиков – ради большой политики Политбюро ЦК КПСС решили пожертвовать», – писал Р.Абдуллаев.
В ходе этой операции был убит военврач – полковник Виктор Петрович Кузнеченков. Также были убиты сыновья Амина.
Одного из них – 5-летнего мальчика убили, когда он находился в его объятиях. В обе ноги была ранена дочь Амина. Детей свергнутого президента похоронили недалеко от дворца. Точно неизвестно где. Могила самого Амина неизвестна.
Есть версия, что Амину отрезали голову и в полиэтиленовом пакете доставили в Москву, чтобы отчитаться о проделанной работе.
В ходе штурма Тадж-Бека погибли 5 офицеров спецназа КГБ, 6 человек из «мусульманского батальона» и 9 десантников. Погиб и руководитель операции — полковник Бояринов. Почти все участники операции были ранены.
Потери с афганской стороны составили более 200 человек, была убита также жена одного из министров.
Во избежание утечки информации мусбат срочно расформировали, а личный состав раскидали дослуживать по другим частям.
31 декабря 1979 года Андропов, выслушав рапорт генералов Кирпиченко и Дроздова о проведенной в Кабуле операции, попросил передать всем участникам акции указание все забыть, а документы, связанные с убийством Амина, уничтожить.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Рекомендации
Кто и сколько военной техники вывел из состава ВСУ до нападения России
В Тбилиси против протестующих вновь применили водометы и газ
«Никто – ни военные, ни разведка – не знают, каким именно оружием Киеву разрешили бить по российской территории» - РосСМИ
Зеленский уволил Витюка с должности главы кибербезопасности СБУ
С 1 мая в Узбекистане повышаются минимальные размеры пенсий и пособий
USD
EUR
RUB
Комментарии